— Он? — Маша, разумеется, не могла молчать. — Какой такой Хозяин? Жизнь вам родители дали, между прочим. Ни какой-то там Хозяин. У нас рабства давно нет. И вы никому ничего не обязаны. Наш мир свободен. Даже, даже в Африке давно свобода!
Двое озадаченно замолчали. На нас глядели их глаза, мутные и недоверчивые, в которых, тем не менее, неуклюже проблескивала мысль.
— Нет, только Хозяин. Он для нас все, — произнес первый. Но в его голосе мы уловили тень сомнения. — Выбирайте.
Дрожа всем телом, я подняла руку, что готова. Готов был и Коля. И Маша тоже. Мы спорили, кто спасет остальных, но нас спасла Надя.
— Я пойду. И сразу буду дома. Я так устала и хочу домой рисовать. А вы потом, позднее. Еще увидимся, друзья, — Надя обняла нас всех и попросила мужчин сделать это быстро. — Задушите меня. Тихонечко. Лучше во сне. Я все время сплю. Здесь какая-то ошибка, что я здесь. Мне просто уже пора домой.
Двое переглянулись.
— Хозяин любит свежее, — сказал первый.
— Мы скажем, что так и есть, — ответил второй. — А девчонке поможем. У вас есть четыре дня, — добавил он, глядя на нас, — только четыре. Потом мы снова придем.
— Посмотрите внимательно вокруг, — посоветовал первый.
И двое поднялись наверх вместе с Надей.
Наде не было больно. Ей дали какую-то траву и она уснула. А на острове потом видели призрак — белокурую девушку на берегу, которая часто плакала.
Первый день был днем траура: никто не хотел разговаривать, мы думали о мужестве Нади, о Славике; мы с Машей ревели, а Коля сидел, насупившись, изредка дергая себя за волосы, порой вырывая целые пряди и не чувствуя боли.
День второй не принес ничего нового — апатия и пустота пришли на смену слезам.
Третий же день ожидания был богат событиями. С самого утра мы исследовали каждый сантиметр пола и стен, нажимая пальцами на кажущиеся выпуклости. Четко, сантиметр за сантиметром, упорно нажимая пальцами, где только можно. К вечеру сил совсем не осталось. Тщетность попыток породила приступ ярости, которая нас и спасла. Коля сел, наклонился к стене и попытался вытянуть ноги — места не хватало, и от злости он пнул обеими ногами стену. Удачно, скажу я вам. Колины ноги выбили кусок обшивки, скрывающей лаз, вырытый руками неведомых узников. Сам того не зная, Колька пробил путь к спасению. Руками на ощупь, мы бы его не обнаружили. Лаз вел далеко в темноту, где нас, возможно, ждала жизнь.
Хозяин и собаки
С закрытием военной базы на Острове Летающих Собак из жителей никого не осталось. Уехали все, кроме местного сторожа секретного бункера, тихо ненавидевшего Горбачева и Ельцина, и всю власть за то, что его лишили работы, что забросили его любимый остров, который был гордостью страны и живым страхом для иностранных шпионов. Он остался один на пустынной земле посреди моря. И завел собак — привез первых новых поселенцев. Первые годы были тихими. Хватало продуктов. Собаки щенились и, в итоге, по острову бегало около двадцати штук. Люди не вернулись — те, кто уехал. Он же спокойно рыбачил, ухаживал за своим бункером — он знал все входы и выходы, все, смазывал оборудование — то, что еще могло сгодиться, проверял склады с оставшимися боеприпасами, брошенными в спешке. И чувствовал себя вполне защищенным, с гордостью выполняя ежедневную работу, к которой прикипел и которую скрупулезно выполнял. На совесть, как его учили в СССР. Как ни странно, когда после Горбачева поменялась власть, некому было вспоминать про далекий остров в Северном море — не до того было: делили работающие предприятия СССР, собственность КПСС, богатые города и села, прочие же, бесхозные, умирали сами. Собственно, так и прошли девяностые годы. А на острове теплилась жизнь.
В начале нулевых на остров приехала компания. Приехала неожиданно, на новенькой моторной лодке. Шумно выгружалась на берег, вытаскивая ящики с алкоголем и продуктами. Впервые за десять с лишним лет на острове были чужие люди.
Молодежь приехала за кайфом, за новым драйвом — ночные клубы и поездки на Лазурный берег и в Лондон прискучили, и дети богатых родителей искали новые развлечения. Одолжив у одного папаши лодку, они отправились на остров. По прибытии разожгли костер, полыхающий ярко и агрессивно, устроив новую вечеринку «Диггер-стайл».
— Какие мы креативные! — кричала брюнетка. — Мы — лучшие! Мы — хозяева мира!
— Да-да, мы — новое поколение России! — вторила ей блондинка, — мы так прикольно придумали, отправившись на этот остров. — И она припала к губам молодого человека, чей папа имел предприятие в Мурманске.
ebooksa