– У вас в классе новая девочка, Диана Кель, – говорил директор, – Мне сказали, что ты с ней дружишь. Так вот – расскажи мне, пожалуйста, что она за человек.
Страх исчез. Так пропадает синий цветок газа, когда выключаешь плиту.
– Я о ней почти ничего не знаю, – начал Барсучонок, – Увидел сегодня, когда шёл на первый урок. Мы поговорили немного, совсем чуть-чуть….
– …но почти подружились, – ответил директор. Он явно думал какие-то свои мысли, – А раньше ты её нигде не видел?
– Нет. Где я её мог видеть?
– Например, во сне.
Виктор задумался.
– Нет. Не помню!
– Очень странно, очень-очень странно.
– А что случилось-то?
Глаза директора впились в лицо Барсучонка. Взгляд был такой, как будто Андрей Данилович собирался прочитать там разгадку.
…Да, не все вопросы бывают удачными.
– Эта Кель, – директор говорил очень медленно, – только что сорвала урок физкультуры. И так, как его ещё никто не срывал за все двадцать лет моей педагогической практики!
– Она что, подралась с кем-то?
– Если бы подралась…
Сама Диана даже и не думала делать что-то плохое. Как и все, она зашла в раздевалку, выбрала себе шкафчик, поставила туда портфель, положила на скамейку мешок с формой. Потом сняла пиджак и повесила его на крючок.
Тут-то все и обомлели.
Под пиджаком, поверх белого свитера, – новенькая перевязь с кобурой весёленького оливкового цвета. Из кобуры торчала серебристая рукоятка, а рядом, в гнёздах, лежали две дополнительные обоймы. И ещё три гранаты, – на тот случай, если противник под парту спрячется.
В раздевалке сразу стало тихо. Будто огромная тяжёлая волна молчания хлынула в комнату и затопила её до самого потолка.
Первой захихикала Чиквина. Потом ещё кто-то. Бухнулся на пол чей-то кроссовок. Заскрипели половицы – Карпинская отступала к выходу, а Болтунович – к окну.