Борзун почувствовал кислый до тошноты оттенок ненависти и его непроизвольно замутило.
Но присутствие богини более не ощущалось, поэтому слова ушли в никуда. Миардель ушла, без предупреждения прервав связь, чего не случалось никогда.
Борзун ненавидел, и что таить греха: боялся этого странного способа связи, но ради Неё, готов был терпеть. Терпеть столько, сколько Ей нужно.
Сейчас насупит откат, и он снова выпадет из реальности на добрых полчаса, мучаясь от боли, пытаясь расцарапать себе череп, или разбить его о столешницу, чтобы только убрать
Спустя минуту, со второго этажа трактира раздался полный боли вой, в котором не было ничего человеческого…
— Мда. Умеешь же ты встрять, — пожурил меня Димон, развалившихся на стуле всё на том же втором этаже трактира в Кроат-думе. — Ещё и с «Каторжанами» поцапался. Это не есть хорошо.
— Дим, ну в самом деле! Я что туда сам пошёл? Что мне посоветовали, то я и выбрал!
— Ну ещё совсем недавно там такого не было. Я спокойно проходил туда-назад группой, когда только взял двадцатый. Да, стоят скупщики, да — пытаются тебя «обуть» на разнице цен, но такого беспредела там никогда не было, — было заметно, что гному неудобно, ведь именно с его подачи я вляпался.
— Ладно, что было — то прошло, — вздохнул я. — Мы выкрутились — и славно. Лучше скажите, что думаете о завтрашнем выступлении? С чего все резко засуетились?
— Да просто хотят побыстрее урвать такой жирный кусок, что непонятного? — отмахнулась Чакра. — Вот и торопятся.
— Непохоже, — гном задумался. — Здесь что-то другое…
В комнате повисло молчание.
— А что, «Каторжане» — известный клан? — нарушил я тишину.
Мне было интересно, что в них такого, что название клана произносят прямо с придыханием и какой-то…опаской, что ли?