Девушка, задохнувшись, судорожно набрала полную грудь воздуха, а затем округу потряс полный первобытного ужаса крик.
— Белый, ты чего? — обеспокоенно спросил Димон, достав из колчана стрелу.
— Ты не понимаешь! Яего знаю! — я был настолько в возбуждённом состоянии, что Димон с опаской от меня отодвинулся.
— Это круто, конечно. Я рад. А кого ты именно знаешь? Я вот тоже… — мой друг хотел продолжить язвительную реплику, но вдруг с другого конца площади раздался дикий женский визг.
— Быстро! — я сорвался с места в ту сторону, прекрасно поняв, кто попал в беду.
Подобный крик я уже слышал в Старой Цитадели и принадлежать он мог только одному человеку. Лиэль.
Поляна же продолжала теснить Огненного Шершня и дела у него, мягко говоря, были неважные, поскольку маг был весь в крови, а его мантия уже больше напоминала лохмотья. Было видно, что ему крепко досталось. Сейчас он только отступал, баюкая покалеченную правую руку, а Поляна с гномом продолжали на него наседать, додавливая до логического завершения.
Свернув в непонятный проулок, откуда мы слышали крик, я мгновенно всё понял.
Лиэль, выставив перед собой мечи старалась не подпустить к себе огромного мохнатого паука, ростом почти мне по подбородок, который сноровисто перебирая лапами раз за разом пытался нападать, сухо щёлкая жвалами в опасной близости от девушки.
Лиэль орала так, что у меня уши закладывало, но остервенело продолжала отбиваться от
— Сделай же что-нибудь, — заорал я Димону.
— Ох, ты жёкарный бабай… — попятился он.
— Да стреляй ты уже!
Хлопок тетивы и стрела, которая по идее должна была впиться в мохнатое брюхо, бессильно отскочила от арахнида, не причинив твари никакого вреда. Более того, паук даже не обратил на нас внимания.
Думай, Вова, думай. Девку же сейчас на ленты порежут!
— Именем стражи Рамок, прошу проследовать за нами. Вы обвиняетесь в убийстве гостей деревни и должны предстать перед судом.