Открыв дверь, я вижу маму, стоящую с двумя пакетами продуктов и пытающуюся выудить ключи.
— Давай помогу, — я хватаю один из пакетов и открываю для нее дверь.
Нэнси подходит и берет второй.
— О, спасибо. Я думала, что ты не встанешь, поэтому искала ключи, — говорит она, следуя за нами на кухню.
Когда я ставлю пакет, она хватает меня и обнимает, потом Нэнси.
— Доброе утро. Готовы к сегодняшнему дню?
— Доброе утро, миссис Елена, — Нэнси ставит пакет на стойку и оборачивается, улыбаясь от уха до уха. — И да, мы готовы. Скорее бы вечеринка, я хочу отпраздновать.
Смеясь, я помогаю маме вытащить продукты.
— Да, готовы, но я не знаю насчет «вечеринки после», — я поднимаю брови, глядя на Нэнси.
Как раз заканчиваю выносить все продукты, когда слышу, что мама шмыгает носом. Я оборачиваюсь и вижу, что она смотрит на нас с Нэнси со слезами на глазах.
— Мам, ты в порядке? — спрашиваю я.
Я не ожидала, что она начнет плакать.
Моя мать ждала этого дня с тех пор, как я поступила в колледж. Мне было нелегко пережить смерть отца, но мы справились. Мы обе взяли кредиты, чтобы оплатить обучение, и я устроилась на работу за пределами кампуса, чтобы помогать. Так что в глубине души я знаю, что она в восторге от того, что этот день наконец настал.
Она быстро пытается вытереть глаза.
— О, не обращайте внимания. Я с самого утра эмоционально разбита, и просто глядя на вас, я снова становлюсь сентиментальной. Вы так выросли.
Мы с Нэнси с грустью переглядываемся. У нас еще не было возможности все обдумать, но я знаю, что после того, как мы это сделаем, тоже будем плакать.
— Мама, не плачь пока что, — я изо всех сил стараюсь успокоить ее, но, похоже, это не работает.
Нэнси тоже начинает шмыгать носом и тянется за ближайшим платком.
— Да, пожалуйста, не плачь, по крайней мере, пока. Можешь хотя бы сначала испечь свои знаменитые блинчики? Я жду их с рождественских каникул.
Мама смеется, вытирая под глазами слезы.