За стеной громко стучал бензиновый генератор, заглушая все звуки. Ситуация была явно идиотская, но было видно, что Ольга заинтригована и, глянув еще раз в папку, она чуть заметно улыбнулась, видимо, прочитала про свой развод с нынешним мужем и свадьбу с любимым человеком.
— Допустим, я вам поверю. Что вы от меня хотите?
— Катя.
Артемьева достала все из той же папочки планшет, воткнула в него наушники, мазнула по экрану пальцем и передала в руки великой княгине.
— Это воткните в ухо и слушайте — весьма познавательно.
На экране начался несколько сокращенный фильм, который мы недавно показывали капитану Марченко, штабс-капитану Мещерскому и их людям. Пока Ольга, присев на стул, смотрела и слушала презентацию о ближайшем будущем России, мы перетащили людей к стене так, чтобы их не было видно из открытой двери.
Прошло пять минут, и в дверь начали стучать. Я глянул на Ольгу и ужаснулся. По ее щекам текли слезы, и она с трудом сдерживала рыдания. Катя шагнула к ней, опять мазнула пальцем по экрану, поставив на паузу. Я, приготовив свой автомат ПП-2000 с глушителем для боя, попросил ее:
— Ваше высочество, попросите, чтобы нам не мешали. Вы посмотрите фильм, и мы уйдем, никому не причинив вреда. Если нет, то придется прорываться. Но поверьте, мы это с легкостью сделаем и уйдем, но погибнет много народа, и это поломает нам все планы и осложнит работу.
Она только сказала «хорошо» и пошла к двери, которую открыла рывком и громко и властно заговорила:
— Со мной все в порядке. Еще раз повторяю, со мной все в порядке, и будьте добры не тревожить нас еще полчаса.
Какой-то хлыщ с аксельбантами пытался что-то блеять, но тут всегда доброжелательная и спокойная Ольга вскинулась:
— Я сказала полчаса, что вам непонятно, штабс-капитан? И обеспечьте, чтобы нас не тревожили. Извольте выполнять приказ лица императорской фамилии!
Повернувшись спиной, она закрыла дверь и, сделав пару нетвердых шагов к стулу, на котором сидела, вернулась к просмотру фильма, уверенным движением воткнув наушник в ухо, отогнув край сестринской косынки…
Осеннее солнце спряталось за горизонтом, и настало то приятное время, когда все в природе потихоньку начинает готовиться ко сну. Постепенно осень захватывала свои позиции, и вечером уже было холодновато. Где-то на западе грохотала знаменитая Галицийская битва, в которой сцепились сотни тысяч солдат русской и австро-венгерской армии. Все это ощущалось по огромному количеству раненых, которых привозили в Ровно санитарными поездами и размещали в спешно организуемых госпиталях. Несмотря на казачьи разъезды, мы вполне вольготно расположились в небольшом леске недалеко от грунтовой дороги, возле того места, где была оговорена встреча с великой княгиней Ольгой. Выставленные посты тщательно контролировали ситуацию на случай неприятных сюрпризов, и в бункере своего часа ждали БТР-80 и БМП-2 в качестве средств усиления. Но все вроде было тихо и ничего не предвещало неприятностей.
После нашего представления, мягко говоря, не самого лучшего, мы расстались с великой княгиней, договорившись встретиться через день в оговоренном месте.
Я постарался успокоить ее, мотивировав это тем, что мы, с нашими возможностями, могли бы выкрасть ее или легко ликвидировать, но это никак не входит в наши задачи. Поэтому, чтобы удостовериться в правдивости моих слов, она может совершить путешествие в будущее и должна будет сама для себя определить свою позицию. При этом своим словом однозначно гарантировал неприкосновенность и безопасность, и если будет нужно, готов был лично остаться в заложниках у ее доверенных лиц. Конечно, все это звучало как-то криво и двусмысленно, но женщина прекрасно поняла, что я хотел до нее донести. Она, задумчиво глядя на меня, как бы через силу проговорила:
— Не стоит, полковник. Я вам верю и верю в вашу порядочность…
После такого разговора в ее сопровождении мы спокойно вышли и погрузились в наши «Опель-блицы» и уехали к точке, где находился маяк. То, что главврач и охранники остались спать, мы объяснили тем, что эти идиоты полезли к сосуду с эфирным составом и, нанюхавшись, просто уснули, а народ сделал вид, что поверил. Но все равно мы уезжали под пристальные взгляды охраны и разного рода добровольных помощников — они видели заплаканные глаза великой княгини, которая имела огромный авторитет. О чем-то говорили, несмотря на ее заверения. В принципе информационная интервенция была проведена фактически в полном объеме, и осталось только ждать результатов.
Была мысль оставить Марченко в городе, но уж слишком пристально и на него поглядывали, поэтому он уехал с нами, от греха подальше. И скорее всего, в местное управление кадров, или как оно тут называется, пошел запрос по его душу, и если придет ответ, возникнет множество интересных вопросов.
Для контроля ситуации в городе остались Вяткин и Малой, которые исполняли роль наружного наблюдения и докладывали о всех телодвижениях объекта.
ebooksa