— Да прав ты, прав, не ори… спокойно, дружище, — отечески похлопал Егора по плечу Владимир. — Я уже обо всём этом думал. А также, заметь, о том, почему, если в нас попали из РПГ-16, заряженного осколочной гранатой — а в нас таки из него попали, можешь не сомневаться! — твоя машина при этом выглядит целее прежнего, хоть и лежит на боку? Я, конечно, понимаю, что это самовосстанавливающийся механизм и даже начинаю к этому привыкать. Я также готов допустить, что это ещё и лечащий механизм и даже в это верю, потому что слишком хорошо знаю свой гастрит, который у меня, как я тебе уже докладывал, совсем прошёл. Но… Одно дело «поцеловать» чужой «мерс». И совсем другое, когда у тебя под днищем реактивная граната разрывается, для которой твоя жестянка всё равно, что бумажная. Э, да что там говорить! Я уже этими загадками, знаешь ли, сыт по горло! Не могу объяснить, хоть режь. А когда я чего-то не могу объяснить, то бросаю на хер все бесплодные попытки и начинаю заниматься каким-нибудь абсолютно конкретным и желательно простым делом. Например, выбираться из очередной задницы, в которую попал. Вот поэтому я и предлагаю: давай отсюда выбираться. Короля всё рано в больницу доставить надо, да и нам… Не ночевать же под этим дождём в чистом поле!
— Да, — почесал в затылке Егор, — Об Анюте я как-то не подумал. Действительно ведь цела.
— О ком, о ком ты не подумал?
— Об Анюте. Это я так решил свою машину назвать после всего, что с ней, а заодно и со мной, то есть, с нами произошло. — По-моему, она вполне заслужила себе имя.
— Ну-ну… Что ж, Анюта, значит, Анюта. Хорошее имя.
— Главное, редкое, — добавил Егор, и они с каким-то непонятным облегчением рассмеялись.
— Так, — сказал Володька, ещё продолжая улыбаться, — надо бы нам поставить твою Анюту на колёса, раз уж она такая стойкая. Ежели как следует толкнуть… Мужики мы с тобой не самые слабые. А как поставим, так и поедем.
— Думаешь, получится? — Егор с сомнением покосился в сторону лежащего на боку автомобиля.
— Раньше получалось — заверил его Володька. — И не такое на колёса ставили. А также на гусеницы. Помню однажды…
— На перевале Саланг? — поинтересовался Егор.
— Именно на нём. Но ты прав — пошли.
И у них действительно всё получилось.
Через пять минут Анюта благополучно встала, а точнее, упала на колёса, а ещё через пять они уже катили по размокшей грунтовке к таганрогскому шоссе.
— Я вот ещё чего не могу понять, — сказал Егор, когда они проехали пост ГАИ. — Куда делись все эти братки Короля и Богатяновского? Допустим, Борины бойцы перестреляли Колиных, во что я, кстати, не верю. Но — допустим. Почему они тогда нас не добили?
— Посчитали убитыми, — предположил Володька. — Или решили, что не стоит брать ещё грех на душу. Хотя это вряд ли. А может…, — он хмыкнул, — может, и некому было добивать.
— Чёрт! — Егор сбросил газ. — Мы ведь даже не посмотрели! Точно, они же могли просто поубивать друг друга!
— Некогда нам смотреть. Нам Короля бы довезти…
— Куда это вы собрались меня везти? — раздался глуховатый голос с заднего сиденья.
— Твою мать! — сказал Володька, а Егор молча затормозил, остановился у обочины и обернулся.
Николай Тищенко по кличке Король уже не лежал, а сидел, ощупывая собственную грудь.
ebooksa