Но даже когда патлатый мужчина в такой же шапке-ушанке, что и у Джесси, повернулся, то остался для меня неизвестен. Ведь его лицо было в тени. Невольно сощурилась, но даже это не помогло.
— Ники? — позвал меня тот укороченным именем. Скажу честно, ненавижу свое короткое имя. Потому что созвучно с довольно распространенным мужским Николасом.
— Она просила так её не называть, — Джесси пихнула локтем своего приятеля, а уже после этого обернулась к остальным и стала представлять меня компании.
— Рада представить вам, моя знакомая Вероника Доусон, она же модель Вероника Слим.
Да-да, как сигареты. Сама не в восторге от сценического имени. Не я его придумывала. И не Сельва точно. У неё более, скажем так, утонченный вкус. Теперь же уверена на все сто, что знаю кто выбирал наши профессиональные имена.
— А-а-а-а, — зазвучало с разных сторон, прежде чем я поймала на себе множество изучающих взглядов.
Не сказать, чтобы растерялась, однако радости это мне не прибавило. Отчаянье, которое буквально точило меня изнутри, лишь стало точить еще сильнее. Потому как я абсолютно не понимала, где нахожусь, как отсюда выбраться и что делать дальше.
Домой заявиться, собрать вещи? Нет, сразу прогнала эти мысли и покачала головой. Рэнсом уж наверняка пошлет ко мне домой своих отморозков, если, конечно, не поедет караулить сам.
Хорошо хоть паспорта, договор, визы и другие документы храню у Линды.
— Смотри, кажется, она с тобой не согласна, — услышала я краем уха, прежде чем вернуться мысленно к остальным.
— Э-э-э, простите, ребят, — сказала я, лучезарно улыбнувшись. Вышло, правда, как-то затравлено.
Настала неловкая пауза.
И снова кучерявый мужчина средних лет, который все еще держал в руках гитару, выручил.
— Может это, выпьешь?
Неудобно было отказываться, но и выпивать я не хотела, поэтому сказала лишь:
— А можно лучше…
Но оборвала свою мысль. Потому что чуть не попросила стул. Лодыжка ныла настолько, что от боли попросту немела нога.
Не знаю, каким именно чувством, но не меньше шестого точно, друг Дженеси понял мое затруднение и предложил свой широкий табурет с подушками.
— Хочешь присесть?
— Да, спасибо! — отказываться не стала. Тем более, что стоял он возле костра в нескольких шагах.