— Точно! Фрида же мне о вас говорила! Чем могу помочь?
— Мы пишем статью об орангутанге, убившем двух студентов. Нам сказали, что это вы ухаживаете за обезьянами.
— Если вам нетрудно… — добавил Берни.
Она совершенно не собиралась отпускать Берни, но все же не могла понять, с какой стати журнал собирается издавать подобный материал. Фрида жаловалась, что пресс-службы словно с цепи сорвались после заметки, вышедшей в понедельник, но причем тут «Нэшнл Джиографик»?
— Но это… понимаете… для вашей братии нетипично писать о таких вещах, разве нет?
Джон осклабился:
— Эй, у нас в журнале не только фотки голых пигмеев печатают!
Клэр закатила глаза и его реплику проигнорировала, а вместо этого снова утонула в проникновенном взгляде Берни.
— О чем вы хотите спросить, парни? В смысле, я уже всю историю рассказывала раз сто. Вы все можете узнать из газет.
— В тех статьях сплошные эмоции, — отозвался Берни. — Мы хотим напечатать правду и растолковать всем, что животное ничуть не виновато.
— Да! Дин ни капли не виноват!
Приятель Берни неожиданно зашелся в кашле, а откашлявшись, переспросил:
— Дин? Так зовут орангутанга?
— Ну… это я его так назвала. Мы взяли на время двоих из Филадельфии, и я дала им имена Хэнк и Дин… ну, в честь братьев Вентура[28].
Берни посмотрел на Джона и проговорил:
— А что, по мне так Дин — очень подходящее имя для здоровенной обезьяны, правда?
— Не особенно, — процедил Джон, и Клэр стало любопытно, что тут только что произошло.
Но Джон снова обратился к ней:
— Ладно, Клэр, расскажете нам еще разок, как все случилось?
— Конечно, — чувствуя себя довольно беспомощно, она отвела репортеров к деревянному столику около закусочной.