Опасная колея

Младший надзиратель тихо выскользнул прочь, так ничего и не узнав.

— Ну же, Роман Григорьевич, не томите! Что за беда?

— Особая канцелярия. Вы были правы, Максим Семёнович, я только что имел беседу с их агентом.

— И?

— Мне предложили выбор. Либо я перевожусь на службу к ним, либо…

— Некая безвредная процедура? — перебил Окаймлённый, с горькой усмешкой. — Надеюсь, вы им не отказали, Роман Григорьевич? Знавал я человека, которому пришлось эту процедуру пройти. После неё он сделался полнейшим идиотом, из тех, что ложку в ухо несут.

— Я согласился на перевод.

Максим Семёнович шумно перевёл дух. Трудно найти на свете молодого полицейского, не мечтающего о службе в Особой канцелярии. Но в Романе Григорьевиче он отчего-то уверен не был, ведь тот всегда себе на уме.

— Вот и славно! Вот и служите Государю и Отечеству! А для всех нас было честью служить с вами, да! — Он поднялся со своего места под портретом государя Павла II Иоанновича,[13] а сын его брата Николая I Павловича — Александр II), вышел из-за стола, и отечески обнял бывшего подчинённого.

Роман Григорьевич хотел ответить весело и иронично, но голос отчего-то перехватило, и он сказал почти шёпотом.

— Максим Семёнович, они сказали, по завершении дела я могу вернуться. Я вернусь?

— Не вздумайте! — горячо возразил тот. — Не ломайте свою жизнь. Вы были лучшим из служащих нашего Отделения, второго такого как вы уж не будет, наверное… Но вы — птица другого полёта, я всегда это знал. Служите с честью и впредь! И мальчика этого, Тита Ардалионыча, вы ведь с собой забираете, я правильно понял? Поберегите его, не позвольте сломать. Мне кажется, из него должен быть толк.

Они простились. Надо бы радоваться, но кабинет начальника Роман Григорьевич покидал с тяжёлым сердцем. «И Максима Семеновича жаль бросать, — думал он, — и папенька, пожалуй, не одобрит…» Под дверью встревоженным тушканчиком маячил Удальцев.

— Собирайтесь, — велел ему Ивенский коротко. — Едем.

— Куда? По свидетелям? — обрадовался тот, он ждал чего-то худшего.

— Нет. В Особую канцелярию служить! Нас с вами туда переводят.

— А?! — только и смог вымолвить Тит Ардалионович. Он ничего, решительно ничего не понимал.

— Я вам чуть позже всё объясню, — обещал Роман Григорьевич мягко. — А теперь нас ждут.