Призрачный мир ,

22
18
20
22
24
26
28
30

— И что же помешало?

— Опять не знаю. — Дуст вздохнул. — Наверное, чутье. Какой-то он на ощупь… не Хьюлеттовский мне показался. А потом я твой смарт и твою авторучку вспомнил. Ну и… Холст, масло, зубило, молоток.

— А если бы оказался настоящий? — поинтересовался Митяй.

— Назвал бы себя паникером. Но, видишь, угадал же. Не подвело чутье!

Дуст неожиданно скользнул вплотную к прилавку и осторожно выглянул в проход. Направо, налево.

У Митяя враз пересохло во рту и в горле, еле-еле сумел выдавить сиплое:

— Что?

— Смотрю, — процедил Дуст. — Есть у меня подозрение, что когда такие вещи ломают, а потом восстанавливают, это их и притягивает. Мужиков этих в черном.

— Да ладно! — усомнился Митяй. — Я давеча в метро одного видел. И ничего при этом не ломал. Тем более не восстанавливал.

— В пути — то другое. Когда впервые ломаешь — они тебя как бы находят и запоминают. А потом уже просто следят.

— Следят? — растерянно переспросил Митяй.

— Ну, может, не следят, а так, присматривают.

— Но зачем?

— Откуда ж мне знать? — пожал плечами Дуст. — Бояться, что мы разболтаем, — смешно, все равно никто не поверит, а нас могут и в психушку определить. На профилактику.

— Ну и как, прямо сейчас — присматривают?

— Хрен их знает, — буркнул Дуст. — Вроде не видно никого.

— Слушай, Дуст, — протянул Митяй задумчиво. — А ты можешь с рациональной позиции объяснить, зачем они, кем бы эти люди в черном ни оказались, подсовывают нам дубликаты наших вещей? Какой в этом смысл?

Дуст сначала сделал умное лицо, но затем по-простецки поскреб затылок и все впечатление враз испортил.

— Предположить — могу. Объяснить — вряд ли, — обтекаемо ответил он.

— Ну и?