— Прямое попадание.
— Отлично! Повторим!
Подбитый R-35 загорелся с третьего попадания. «Стюарт» вновь помчался вперед.
Оросив двух румынских танкистов в пышных беретах свинцовым дождем из пулеметов, они аккуратно обогнули горящий танк и почти сразу за поворотом, отмеченным внушительным сараем, уткнулись… в сухопутный дредноут B-2!
Это чудовище с обнимающими громоздкий корпус по периметру гусеницами — как на английских танках-«ромбах» времен Империалистической войны, такие трофейные Обухов видел как-то в Ворошиловграде, — как раз начинало разворот.
Похоже, командир немецкого танка успел получить по радио вопль о помощи, а может, сам что-то заметил — кто знает?
И теперь монстр поворачивал, подставляя свой необъятный бок.
— Короткая! — выкрикнул Обухов мехводу, а сам, багровея от натуги, навел пушку вручную, при помощи плечевого упора (была у «Стюарта» такая особенность), и выстрелил.
Сноп искр обозначил место попадания, но француз B-2 был бронирован до неприличия здорово, почти на уровне советских тяжелых танков «Клим Ворошилов»!
— Командир! Командир! — закричал Леонов. — Гляди, у него на жопе какой-то короб!
И в самом деле, на корме B-2, выступая за верхний габарит, горбатилась громоздкая надстройка неясного назначения.
— И что короб?! — спросил Обухов.
— Надо по нему бить!
— Одобряю. Наводи!
Башня B-2 — которая, ясное дело, вращалась куда быстрее, чем танк разворачивался, — тем временем навелась на их «Стюарт». Но немецкие танкисты поспешили с выстрелом: снаряд пролетел мимо.
Тотчас выстрелил и Обухов.
Бронебойный шарахнул по железному коробу на корме B-2 — ровно туда, куда прицелился Леонов.
Кормовой бронелист B-2 имел основательную толщину: пять сантиметров. Пробить его снаряды «Стюарта» могли бы только в самых идеальных условиях (которых не было).
Но на B-2, с которыми имел дело экипаж «желтой вороны», вместо 75-мм пушек были установлены огнеметы. А поскольку огнесмесь для них занимала внушительные объемы, разместить ее получилось только в специальном баке, вынесенном в корму машины. Бак этот защитили 30-мм листами брони. Конечно, немецкие военные инженеры охотно воспользовались бы более толстой броней, но тогда перегруженный B-2 утратил бы остатки и без того незавидной подвижности.
В итоге немецкие военные инженеры пошли на компромисс. Этот самый компромисс и был прошит бронебойным снарядом «Стюарта».