Ранхаш не ответил. Он пристально наблюдал за лицом девушки. Та отреагировала на весть о страшном происшествии и смерти её обвинителя мрачно, но спокойно, без испуганных вздохов. У неё даже пальцы не сжались.
— Как вы понимаете, ввиду этих событий я не могу задерживать вас, — продолжил харен. — Хотя я по-прежнему считаю, что вы что-то недоговариваете. Госпожа Амайярида, — в его голосе появились проникновенные нотки, — если вы действительно что-то скрываете, самое время об этом рассказать. Утаивая информацию, вы подвергаете себя опасности.
— Господин Ранхаш, взорвали северную башню, а не… эту, — холодно ответила Майяри. — Я не видела ничего такого, из-за чего меня следовало бы убивать. Особенно сейчас, когда Одаш мёртв. Я даже не понимаю, зачем подставили меня. Может, им нужно было время, чтобы скрыться и замести следы, а на меня просто отвлекли внимание сыскарей. Может, Одаш не успел покинуть место преступления и представился набежавшей страже как свидетель, а меня в панике выдал за преступницу. Впрочем, строить догадки — это ваше дело. Я же сказала всё, что знаю. Свой побег я объяснила. Надеюсь, вы не будете обвинять хаги в излишнем недоверии к страже? — глаза девушки прищурились.
Ноздри харена едва заметно шевельнулись.
— Хорошо, — не стал спорить он, — но я вынужден приставить к вам охрану. Это для вашей же безопасности. Сейчас вас отвезут в специально снятый для вас дом. Шидай поедет с вами и позаботится о вашем здоровье. Как только вы поправитесь, мы обсудим вашу дальнейшую судьбу.
— А что с этим? — Майяри выставила перед собой руки, закованные в браслеты.
— Мы поговорим об этом позже, — Ранхаш едва удостоил артефакты взглядом. — Сейчас вам принесут одежду. Шидай, постарайтесь не задерживаться. Западная стена может обвалиться и зацепить башню.
— Я могу её и в одеялах вытащить.
— У меня есть ноги, — холодно напомнила Майяри.
Шидай окинул её задумчивым взглядом и сокрушённо прицокнул.
— Дохленькая, как птенчик, а кусаться всё равно пытается.
Девушка лишь мрачно посмотрела на него и высокомерно вскинула подбородок.
Глава 24. Похищение
Одежду принесли сразу же после ухода харена вместе с очередной чашей бульона, которую Майяри пришлось выпить, иначе господин Шидай грозился бросить в камин её новые портки. Но девушка простила его, когда мужчина покинул камеру, позволяя ей одеться самостоятельно.
Уже одетая, Майяри почувствовала себя куда увереннее и даже успокоилась, хотя её продолжало потряхивать от напряжения. Главное, что её отпускают. Даже неважны условия этой мнимой свободы! У неё появится больше возможностей для манёвров.
Господин Шидай уходить, впрочем, особо не торопился, расхаживая по камере и выискивая забытые вещи. Майяри это дико раздражало. Что она могла здесь забыть? Её старое платье превратилось в груду лохмотьев, а больше ничего у неё не было.
Но кое-что всё же нашлось даже среди этой кучи тряпья. Майяри бросило сперва в холод, а потом в жар, когда лекарь, привлечённый ярким цветом, вытащил на свет её фиолетовые чулки — дар щедрых гава-лиимцев. В следующий миг потрясённый мужчина наблюдал, как девушка лихорадочно запихивает его находку в свои карманы.
— Это моё! — решительно заявила она и направилась на выход.
— Здесь ещё есть портки, — крикнул ей вдогонку лекарь, но та даже не обернулась.
В тюремных коридорах царил дикий холод. Сквозь маленькие, забранные решёткой окошечки Майяри рассмотрела ночное небо и зябко закуталась в одолженный господином Шидаем плащ, представив, какой холод властвует на улице.