– Да что же здесь происходит, черт возьми? – он замер, но смех, казалось, действительно был всего лишь галлюцинацией.
Слепой мальчишка снова начал вырываться.
– И не надейся, – Клейн потянул его в дом, где находился выход из этого странного подпространства.
Он пересек подземную автостоянку, вызвал лифт.
– Пожалуйста, не делай этого, – раздался тихий голос.
Женщина. Высокая. Черноволосая. Клейн направил луч фонаря ей в лицо. Не вооружена. Глаза зеленые. Лицо бледное, но кожа естественная, не водянистая, как у слепого ребенка.
– Тридцать второй не выживет вне этого мира, – сказала женщина.
– Тридцать второй? – Клейн понимал, что должен достать оружие, но это значило либо освободить руку, убрав фонарь, либо отпустить слепого ребенка.
– Тридцать второй – это имя ребенка, которого ты поймал, – женщина улыбнулась, и мальчик, словно почувствовав это, улыбнулся в ответ.
– Этому ребенку нужно в больницу, – сказал Клейн первое, что пришло в голову.
– Ты убьешь его, если заберешь отсюда.
– Как ты убила Чарльза Маривина?
– Кого?
– Мужчину, который пришел сюда несколько дней назад.
– Он не умер.
– Я видел кровь на тротуаре. Думаю, его вытолкнули из окна или столкнули с крыши.
– Он сам упал… И он не умер. Сильно покалечился, но не умер.
Клейн вспомнил, что маленький Трэй Моузли называл эту женщину ведьмой. Он не знал почему, но в этих словах, казалось, был смысл.
– Я покажу вам, если обещаете, что никому не расскажете о нас, – сказала женщина.
– Покажете что? – растерялся Клейн.