Вакуумные цветы. Путь Прилива

– Меня звать Вейлер, – равнодушно улыбнулся конструкт. – Но это не имеет никакого значения. Грегорьян хотел бы передать вам несколько слов. И эту коробку.

Секунду чиновник молчал, хмуро разглядывая физиономию наглого молокососа. Вот так, скорее всего, и выглядел Грегорьян в юности.

– Скажите Грегорьяну, что я хотел бы поговорить с ним лично. На тему, представляющую взаимный интерес.

Вейлер поджал губы, изображая крайнее сожаление.

– Не хотелось бы вас огорчать, но учитель сейчас крайне занят. Сотни людей ищут его помощи. Однако, если вы посвятите меня в суть проблемы, я сделаю все, что будет в моих силах.

– Вопрос очень конфиденциальный.

– Увы. Ну, а я пришел к вам по предельно простому делу. Насколько известно учителю, к вам попал некий предмет, имеющий для него определенную ценность. Ценность чисто сентиментальную.

– Его дневник.

– Совершенно верно. Хорошее, кстати сказать, учебное пособие. Однако – совершенно бесполезное для человека, не имеющего специальной подготовки, в частности – для вас.

– Нет, почему же. Там очень много любопытного.

– Как бы там ни было, учитель вынужден настаивать на своей просьбе. И очень надеется на взаимопонимание. Тем более, что эта тетрадка вам не принадлежит. Надеюсь, вы не будете этого отрицать.

– Скажите Грегорьяну, что он может получить свой дневник от меня в любое удобное для него время. Лично.

– Я пользуюсь абсолютным доверием учителя. Все, что можно сказать ему, можно сказать и мне, все, что можно вручить ему, можно вручить и мне. В некотором смысле, он присутствует везде, где присутствую я.

– В такие игры я не играю, – покачал головой чиновник. – Нужен Грегорьяну дневник – пусть приходит и берет. Он знает, где меня найти.

– Ну что ж, все можно сделать и так, и эдак, – философически заметил Вейлер. – Кроме просьбы Грегорьяна, мне поручено передать вам это. – Он наклонился и положил свою ношу к ногам чиновника. – Учитель велел передать вам, что человек, отважившийся отодрать ведьму, вполне достоен поощрения. Этот небольшой сувенир поможет вам вспоминать о столь бурно проведенной ночи.

На телеэкране мелькнула яркая, почти бешеная улыбка; конструкт развернулся и зашагал прочь.

– Я говорил с отцом Грегорьяна! – крикнул чиновник. – Передайте ему, обязательно.

Никакой реакции. Еще раз мелькнул вздутый пузырем, бешено трепещущий плащ, и электронный посланец утонул в серой пелене дождя.

Чиновнику стало страшно. Присев на корточки, он приподнял коробку. Тяжелая. Теперь на веранду, содрать мокрую клеенку, снять крышку…

В полумраке ярко вспыхнули звезды и змеи, кометы и чаши. Разложение уже началось, иридо-бактерии пировали вовсю.