— Я перевела его из реанимации в обычную палату, — заметила доктор. — Он готов, если ты об этом.
Эвридика закусила губу: она даже представить не могла, как скажется на Ойтуше известие о смерти Сати.
Но как она и ожидала, первым было отрицание.
Вначале реагирует тело, затем мозг. Рвота, острая нехватка воздуха, удушье, приступы агрессии — все эти симптомы Ойтуш переживал снова и снова, на протяжении нескольких часов.
Когда Эвридике становилось слишком тяжело выносить это, она в слезах выбегала из бокса, и с Ойтушем оставался Айзек.
Судя по звукам, они дрались, точнее, Ойтуш методично избивал Айзек всем, что могло подвернуться под руку. Главе ничего не оставалось, как терпеть и постараться не убить офицера в ответ.
— Где ее тело, где?! — орал Ойтуш не своим голосом. — Одаренность проснется, надо просто ждать!
Айзек мычал в ответ что-то невразумительное, и тогда снова были слышны звуки ударов. Пару раз Ойтуш падал с кровати, обрывая провода капельниц, и Айзек был вынужден звать Атли.
— Тебе еще нельзя ходить, Ойтуш! — пыталась вразумить его терпеливая доктор. — Протез может отторгнуться, и тогда…
— Мне плевать!!! — от его голоса по телу Эвридики бежали мурашки. — Это все Нойманн! Юджин Нойманн! Это он все подстроил! Это он внушил нам, что на станции произошел обвал! Чтобы мы не вернулись, и я заключил сделку!
Через десять минут Зои тоже не выдержала и покинула бокс.
— Он бредит, — прокомментировала она. — Все винит какого-то Нойманна. Я дала ему седативное.
День закончился тем, что Айзек оглушил Эвери ударом по голове.
— На мне уже живого места нет, — сказал он, вытирая кровь из разбитого носа. — Завтра ты пойдешь дежурить, — кивнул он, глядя на Томаса. — Иначе я прибью его.
Ночью история повторилась, вот только от людей вымышленных Ойтуш перешел к вполне настоящим.
— Я верил тебе, Айзек! Я доверил тебе ее жизнь! — каждое свое слово Ойтуш сопровождал ударом по черепушке киборга. — Ты поклялся, что сбережешь ее! Ты поклялся мне, мать твою!
Держать Ойтуша взаперти дольше было опасно. Удостоверившись, что биоимплант ноги функционирует нормально, Атли выписала его под ответственность друзей и коллег. Точнее, предоставила его самому себе.
— Приглядывайте за ним, ладно, — попросила она Томаса и Мэгги, которые со смерти Сати практически не разлучались. — И постарайтесь все же дать успокоительное.
Но успокоить Ойтуша могла только Сати.
Если днем он еще мог держать себя в руках, то с приходом ночи отправлялся бродить по тоннелю в полном одиночестве.