Молчание вокруг огня стало более выразительным. Мотл тоже застыл.
– С девушкой, Мотл? С человеком?
Молчание других сделалось клинком в ножнах.
Мотл думал об Исобель под навесами Центральной. Ее тело излучает тепло, ее маленькая рука касается его лица, и, видимо, его слезный аппарат разладился, наверняка, потому что глаза увлажняются, и он смотрит на Исобель сквозь пленку, сквозь туман.
Он встретил ее на Центральной, на Уровне Три – она работала капитаном в виртуалье Гильдий Ашкелона. Они часто разговаривали, у него тогда была работа, он был уборщиком, медленно двигался по этажам суетливейшего из уровней. Мусора хватало. Хорошая, спокойная работа.
После восьми часов в коконе, в виртуалье, она еле держалась на ногах. Она споткнулась, и он метнулся к ней, не дал упасть. Странное чувство: ее руки, ее кожа на металлической руке; выпрямившись, девушка улыбнулась Мотлу; карие глаза, чуть кривые зубки; улыбнулась без застенчивости или тревоги, так, будто они – старые добрые друзья.
– Простите, – буркнул Мотл, отпуская ее, но она его остановила.
– Стойте!
Он замер и взглянул на нее; девушка ниже его ростом. Такая живая. Она сказала:
– Я вас тут уже видела.
Он не знал, что ответить; он готов был сбежать в любой момент.
– Я не знаю, как вас зовут, – продолжила она.
– Мотл.
– Мотл… – В ее устах его имя звучало очень странно. – Мне нравится. – И затем: – Я – Исобель.
– Я… я знаю.
Темные волосы, бледная кожа. Легкая улыбка. Она была еще молода.
– Откуда?
– Я вас тут уже видел.
Они засмеялись. И вдруг всякая неловкость исчезла. Внезапно оказалось, что нет ничего естественнее, чем болтать о чем-то, с ним такого никогда прежде не было, а точнее, было, наверняка было, в другой жизни; в другом, потерянном времени.
Его это пугало. Внутренние системы сбоили, отделаться от чувств он не мог. Руки тряслись.