Имеются ли у присутствующих соображения по очерченной мною проблеме? Прежде всего, по вопросу о дополнительных гарантиях для нашей внутренней заёмной политики, — обратился к собравшимся замминистра.
Финансисты переглянулись, как бы приглашая друг друга начать обсуждение первым. Слово попросил Имамура Цугуёси, сорокалетний статный японец, до середины 1919 года занимавший пост финансового агента Минфина Японии при посольстве империи в Петрограде. Он начал выступление издалека:
— Как вы знаете, я с 1916 года находился в России и занимался подготовкой японо-русских военно-кредитных соглашений. Объёмы и потенциал наших кредитно-финансовых связей мне представляются грандиозными.
Русские кредиты, размещённые в империи под золотое обеспечение, уже позволили синдикату японских банков («Тодзай») в лице Иокогамского валютного банка консолидировать в Японии первый облигационно-вексельный займ Министерства финансов России на общую сумму 50 миллионов иен. Были реализованы и соглашения о гарантиях размещения облигаций на 85,5 миллиона иен.
Все займы обеспечены царским золотом.
Это позволило не только модернизировать и развить отечественную военную промышленность, но и мобилизовать на внутрияпонском рынке солидные денежные средства в ходе неоднократных подписок на облигации Минфина России. Они, в свою очередь, пошли на покрытие дефицита бюджета — превышения государственных расходов над доходами.
Далее Имамура пояснил:
— Русские золотые кредиты дают империи возможность стабилизировать свой внутренний финансовый рынок и обеспечить непрерывное нарастание свободной наличности в государственном казначействе.
Именно по этой причине я постоянно выступаю за создание механизма дальнейшего развития кредитно-финансовых связей с Россией. В частности, за учреждение совместного русско-японского банка. К сожалению, после событий октября 1917 года реализация идеи об открытии подобного банка, уже получившего японское название «Консин» (русский вариант — «Дружба»), приостановилась…
Сотрудник Минфина обвёл присутствующих взглядом и, поняв, что все полны внимания, воодушевлённо заключил:
— Обстановка в России меняется ежедневно. Но даже в этой ситуации золото продолжает играть свою стабилизирующую роль. Тем более что оно находится у нас на депозитарном хранении.
Вместе с тем, распоряжаться им мы можем только по согласованию с Русским посольством. Прежде всего с финансовым агентом посольства господином Миллером, а также военным атташе генералом Подтягиным как управителем банковских счетов, — закончил своё выступление Имамура Цугуёси.
Замминистра попросил уточнить:
— Имамура-сан! Как фактически на сегодня обстоят дела с выполнением наших обязательств по поставкам России вооружений по обозначенным вами кредитам?
Заглядывая в подготовленную для совещания справку, Имамура доложил:
— Всего мы обязались в течение пяти лет поставить в Россию 1,9 миллиона винтовок и 156 миллионов штук патронов к ним.
Из них на 1919–1920 год, в соответствии с графиком поставок, должны быть отгружены ещё один миллион винтовок и 84 миллиона патронов. Таким образом, наша недопоставка на нынешний момент составляет свыше 50 процентов от согласованных с русскими военных заказов.
После этих разъяснений слушатели заметно оживились. Замминистра не удержался и бросил реплику, облачив её в форму японской поговорки:
— «Тана кара бата моти» (в буквальном переводе с японского — «с полки — лепёшка», или по-русски — «не было ни гроша, да вдруг алтын»).
— Причина задержек кроется в том, — пояснил возбуждённой публике бывший представитель Минфина, — что имперская промышленность целиком зависит от встречного импорта. В том числе из России. Это сырьё, прежде всего цветные металлы — свинец, никель и алюминий, необходимый для производства жаростойкой и инструментальной стали.
ebooksa