– Ничего, рядовой. Я просто уже на грани.
– Как вы думаете, я смогу когда-нибудь научиться играть на этой штуке?
– А зачем тебе это?
– Джестроу. Он всегда хотел, чтобы я попробовал. А я твердил ему, что у меня нет музыкального слуха. К тому же там повсюду были его слюни, – сказал Эллис и вздохнул. – А теперь это уже не имеет никакого значения.
– Мне очень жаль.
– Да. Я думаю, мы отплатим жизнями тысяч жуков за каждого погибшего здесь солдата.
– Этого будет мало.
– Да, мало.
Козловски почувствовала, что на нее кто-то смотрит, и сразу обернулась.
По трапу спускался Дэниел Грант. Она уже собиралась как всегда нагрубить ему, но увидела его лицо. Оно было совершенно белым, а в глазах главы компании стояли слезы.
Алекс отвернулась и дала ему возможность самому подойти и начать разговор, если он захочет.
После долгого молчания он произнес:
– Я хочу, чтобы вы и ваши солдаты знали, что мне очень жаль. Когда видишь, как жизнь обрывается так внезапно, то начинаешь смотреть на вещи иначе.
– Это наша работа, только и всего, – ответила Козловски.
– Работа, – Грант понимающе кивнул. – Мои проблемы – ничто по сравнению с этим. Мы можем бросить все и вернуться, ведь так?
– Нет, не можем. Меня сюда послала моя страна, чтобы выполнить задание. Это мой долг, Грант. Я обязана довести дело до конца. Вы получите то, для чего прилетели сюда.
– А может быть, я получу даже больше, чем просил.
– Определенно.
– Полковник, через десять минут мы будем связываться с «Разией», чтобы обсудить сложившуюся ситуацию и выработать план дальнейших действий. Я хочу, чтобы вы присутствовали.
– Хорошо, я сейчас подойду.