Де Грасс открыл шкаф, достал клавиатуру, присоединил ее к коммуникатору, какого Йонасу еще не приходилось видеть. У него было несколько мониторов, два потенциометра и две клавиатуры, покрытых непонятными символами.
— Ну что ж, посмотрим, — пробормотал под нос Де Грасс, набирая на клавиатуре первую команду.
Динамик пискнул. На экране появилась надпись: «Данные недостоверны».
«Значит, адрес исторического музея был фальшивкой», — подумал Йонас.
— Тебя это не обескураживает? — спросил он своего напарника.
— Ничуть, — отозвался Де Грасс, склонившись над клавиатурой. — Нужно обратится к защищенным базам данных. Похоже, речь идет об информации КОР-категории. Ты представляешь себе, сколько это стоит?
— Представляю, — ответил Йонас. — Продолжай работу.
Следующие десять минут Йонас мог наблюдать за работой профессионала. Ряды цифр и кодов скользили по мониторам, Де Грасс подбирал пароль за паролем, вскрывал все новые и новые базы данных. Пока наконец не щелкнул пальцами и не воскликнул:
— Есть!
Йонас взглянул на экран. Свистопляска символов остановилась, он даже мог прочесть слова, но они ему ничего не говорили.
— Что это значит? — спросил он.
Де Грасс развел руками:
— Это значит, что если ты захочешь провести уик-энд со своим Хиобом, тебе придется изрядно попотеть. Он находится в тюрьме на планете Лойна. А это, знаешь ли, весьма нестандартное место заключения.
— Ты можешь сказать поточнее? — перебил его Йонас. — Отделение? Этаж? Камера?
Де Грасс взглянул на старого приятеля с искренним состраданием:
— Ты сошел с ума. Строго говоря, вся планета — это и есть его камера.
По просьбе Йонаса он распечатал найденные данные и начал расставлять приборы по полкам и шкафам.
Йонас несколько секунд вглядывался в бумагу, потом поджег лист зажигалкой.
Пять минут спустя они снова шагали по мосту.
— Ты мне должен 10 000 кредитов, — сказал наконец Де Грасс.