Еще раз взглянул на фоторобот.
— Любопытная дама… — словно про себя произнес он. — Странная. Очень странная…
— Меня ж начальство заест! — скосился на портрет лейтенант, прикуривая от зажигалки.
— Что ж делать?.. Такова работа наша…
Гаврилов отбросил в сторону листок, прошелся по кабинету. Тоже закурил.
— Ты обратил внимание? — вдруг, как бы что-то вспомнив, спросил он. — Что перчатки-то она так и не сняла?..
Федя кивнул:
— Великосветская персона.
— Да уж. Не говори. Чересчур великосветская…
— Я узнал ее, — докладывал Гаврилов через некоторое время своему начальству. — Это она, и никто другой.
— Кого ты там еще узнал? — покосился Люлько. — Говори, не тяни резину.
— Подберезкину. Галину Николаевну.
— Ну и где ты раньше мог ее видеть?
— А мы вместе с вами ее видели. Помните, пару недель назад? Мы тогда еще только начали дело о Липской и убийстве Бутенко… На летучке. Помните, женщина какая-то посторонняя у нас в углу кабинета сидела? И как она потом вышла, вспоминаете?..
— Ну помню… — недовольно буркнул Люлько. — Она, что ли?
— Она самая… Это она таким образом наблюдала за ходом нашего расследования. Информацией интересовалась… Сами же знаете, она руководит какой-то сектой. Тот угонщик, Андрей, рассказывал… Значит, экстрасенс. Вот и материализовалась тут, в углу…
— Ты, собственно, хоть сам-то соображаешь, что несешь?!. — взорвался Люлько. — Что ж я, по-твоему, так в рапорте и напишу, что к нам на совещание следственного отдела явился призрак, внешне очень напоминающий гражданку Подберезкину?.. Ты что, Гаврилов! Охренел?..
Тот запнулся. Почесал в затылке. Закурил.
— Да, действительно… Чушь какая-то…
Люлько тоже закурил. Встал из-за стола. Подошел к окну. Некоторое время сосредоточенно смотрел куда-то вдаль. Затем повернулся, как-то странно, исподлобья взглянул на Гаврилова и вполголоса доверительно произнес: