— Англичан здесь не любят. Во время войны мы покупали у них мясо, но когда ленд-лиз закончился, резко ограничили закупки. Конечно, в том, что поголовье скота упало, виноваты больше немилосердные налоги Перона, но они обвиняют нас.
— Перон — настоящий бич страны, — поддержал его Ричард, оглянувшись предварительно по сторонам. — До него Аргентина процветала. У нее были все шансы превратиться в маленькие Соединенные Штаты, особенно когда Англия в годы войны продала ей находящееся здесь имущество, чтобы оплатить закупки вооружений. Но жадность Перона разорила ее. Он не жалеет денег только на свои прихоти. Один приятель рассказывал мне, что диктатор держит у себя в подвале тысячу меховых шуб — для дам, имеющих счастье ему понравиться. И это еще до смерти Евы в прошлом году.
— Как она это терпела?
— А, брось! Такие женщины интересуются властью, а не похождениями своих мужей. Она хотя бы стремилась вытащить людей из нищеты, которую сама когда-то испытала. Жаль, что она выбрала для этого неверный путь и увлекла на него Перона.
— Она была совсем девчонка, — сказал Саймон. — Многие голоса он получил именно благодаря ей. А когда они были в Лондоне и их отказались принять в Букингемском дворце, возмутилась вся страна. Они не любят нас еще и поэтому.
Пробило два, и кафе рядом с баром стало постепенно заполняться народом. Саймон и Ричард тоже отправились обедать. После сытного обеда их наконец одолела усталость, и они поднялись в свой номер и проспали несколько часов. Когда они снова спустились, было уже шесть. Жара еще держалась, но подувший с реки бриз принес некоторое облегчение. На такси они добрались до квартиры Рекса, расположенной на восьмом этаже одного из шикарных новых домов.
Дверь открыл пожилой, невысокого роста слуга. Саймон, бегло говоривший по-испански, сказал, что они друзья Рекса.
— Сеньор, — ответил слуга, — я уже устал отвечать на вопросы относительно моего хозяина. Я не могу ничего добавить к тому, что уже рассказал людям из банка и американским детективам, которые приходили сюда.
Саймон извлек из бумажника купюру в пятьдесят эскудо.
— Может быть, это вознаградит вас за то, что вы расскажете мне и моему другу то, что уже говорили им.
Слуга, чуть поклонившись, провел их в просторную, богато обставленную столовую, выходящую окнами в парк. Усадив их на стулья, он начал рассказывать монотонным голосом, явно не в первый раз:
— Утром 16 декабря мой хозяин сказал, что отправляется на выходные за город. Против обыкновения, он собрал несколько чемоданов. Один он взял с собой в банк. Около часа он вернулся. Я, как обычно, приготовил ему мартини — он пил его на балконе, читая журнал «Тайм». Потом он поел, плотно, как всегда. В полтретьего он уехал, потом вернулся и забрал остальные чемоданы. С тех пор я его не видел.
— Спасибо, — сказал Саймон. — А скажите, ваш хозяин был в тот день здоров?
— Да, сеньор. Я никогда не видел его больным.
— Были ли у него гости перед отъездом?
— Не больше, чем обычно, сеньор. Раз или два в неделю он приглашал друзей на ужин, но в основном уезжал сам.
Саймон извлек еще пятьдесят эскудо и положил на стол.
— Без сомнения, вы помните имена ближайших друзей вашего хозяина?
Слуга кивнул и перечислил с десяток фамилий. Большинство из них были американцы. Женщин всего трое, все они приходили со своими мужьями. Саймон достал блокнот и записал фамилии.
— А вы не видели у него каких-нибудь странных посетителей в течение декабря?
ebooksa