Бледный

— Праздник где, здесь будет?

— За домом есть место, аллея и… мы созвали гостей. Всякое барбекю, напитки… Хлопотно.

— Поэтому, верно, спит? Шумим, а? Странно. Если б меня ночью взяли в милицию, я б надеялся, что жена меня ждёт. А вы?

— Что?

— Ваша супруга не ждёт вас?

— Спит мёртвым сном… Особенность такая. Даже если я крикну, проснётся дочь, или кто угодно, но не жена.

— Без криков… — Следователь стряхнул с сигареты пепел. — Просто тихонечко поднимусь и…

Сотовый на ремне у него пискнул, и он стал слушать, изредка отвечая кратко и резко.

— Жаль, — сказал он, вешая трубку. — Вызов. Некогда ждать. Хорошо бы услышать алиби. А я мечтал хоть подозрение в изнасиловании с вас снять. Облом, не вышло… Ваша жена будет ведь краситься, прежде чем выйти? — Он взглянул на часы.

— Будет.

— Что же, вам хуже. Вы в результате проходите по двум делам: и по трупу, что видели, и по Неёловой… — Следователь пошёл к выходу, но остановился. — Сказать, куда я? Ни много, ни мало — певичка убила любовницу мужа недалеко от вас. Как бы мне ни хотелось выяснить про алиби, нужно ехать, я на дежурстве… Вы извините уж, Пётр Игнатьевич. Не покидайте нас. Ладно?

И он ушёл в туман.

Сникший Девяткин закрыл дверь с чувством, что заслоняется от беды. Он хотел принять душ, но понял, что сил не хватит. Последние кошки-мышки вымотали его напрочь. В кухне он рухнул в кресло и забылся, когда же пришёл в себя, за стеклом опять висел клоун. В бешенстве он вскочил и кинулся вон из дома, чтобы наконец покончить с ним. Стылый туман охватил его, и он понял, что за порог не выйдет, страшно. Попятился, как от призраков. Затворив дверь, привалился к ней и глядел теперь сквозь холл на дверь чёрного хода, откуда веяло ужасом… Створка за спиной будто бы дернулась. С бьющимся сердцем он прошмыгнул в кухню, кинулся в кресло, и сжался там. Он чувствовал, что только в кухне способен быть собой, — в другом месте он будет жалкой, скомканной целью. Даже в окно не смотрел, зная, что, если заметит клоуна, не могущего быть там, просто с ума сойдёт.

Потом он вдруг понял, что слышит звук.

Звук походил на шелест.

В мыслях мелькнули шлейфы…

Так шумел бы дождь…

Он скользнул к окну. Дождя не было, с кровли капало… Звук явно был внутри, и он выглянул в холл, вслушиваясь…

Шум сверху… Так мог бы шуметь душ.

В беспамятстве он помчался туда, веря, что найдёт Лену… но, когда рванул дверь в ванную, оказался в тьме.