— Точно. Я без претензий. А ты ей нравишься?
— Думаю, да.
— Вот и славно! Люблю сказки со счастливым концом! Как камень с души. Совет вам да любовь. А… себя я могу считать прощенным?
Злот, недоверчиво щуря глаза, посмотрел на друга.
— Я прощу тебя с одним условием, Мирон: если до конца нашей с Катюшей сделки ты больше не попадешься нам на глаза. Ни мне, ни Кате.
— Отличное условие! Я согласен! — радостно воскликнул Правитель северных земель. «Я и мечтать о таком не смел! Буду следить за вами, ребята, издалека!». А затем, верный ужасной привычке — выводить окружающих из себя, еще и добавил: — Злот, а после окончания вашего пари я смогу немного за Катериной приударить?
— Что? Вон отсюда, ловелас несчастный! Катерина — МОЯ! Мне соперники не нужны! Убью каждого!
— Значит, действительно нравится, — иронично подытожил Мирон, гордо покидая комнату разозленного Магистра.
— Господин Злот, там… Там к Вам, — в дверях снова показалось испуганное лицо слуги. — Посетитель к Вам пришел.
— Еще один? — рявкнул Злот. — Кто?
— Там начальник стражи Баграса. Просит у Вас времени его выслушать.
— А–а–а. Зови. Этот вряд ли пришел с пустыми песнями.
Начальник городской стражи был человеком спокойным, вдумчивым и рассудительным. Он не создавал пустого шума, а его слова всегда звучали четко и конкретно.
— Мой Правитель, у меня для Вас важная информация. Поджог лавки ремесленников запланирован бунтовщиками на сегодняшнюю ночь.
— На сегодняшнюю ночь? Ты уверен?
— Абсолютно, мой господин. У меня повсюду есть осведомители. Так вот вчера вечером госпожу Присциллу опять видели в Теппе. Она долго шепталась с крестьянином по имени Родион. А сегодня с утра он уже в Баграсе. Успел навестить и бывших рабочих с ткацкой фабрики. И с некоторыми ремесленниками переговорил. Не иначе, как инструкции Присциллы им передал.
— Вот чего крестьянам для счастья не хватает? Никак не пойму. Не в силах я увеличить им урожайность земель! Не в силах. Нынче всем трудно живется! Ну, пять выходных я им выделю, разрешу вообще не работать, что изменится?
— Наказывать их надо за непослушание, господин Злот. И за дурной пример для остальных, тоже.
— Накажем. Засаду организовали?
— Нет пока еще, мой господин. Боимся вспугнуть. Пока лишь держим под наблюдением.