Двоедушница

– Ну? – Она почти подпрыгивала от нетерпения, даже на то, чтобы снять верхнюю одежду, выдержки не хватило.

– Ну, что… Была я у него.

Как всегда некстати зазвонил телефон. Машенька приложила палец к губам, сняла трубку и кивком предложила Бо располагаться.

В то время как коллега вполголоса вела беседу, Бо гадала о том, что скрывалось за этим была я у него, сказанным не-машенькиным тоном с не-машенькиной интонацией. Если бы не обстоятельства – подруга обещала навестить в больнице сбитого байкера – Бо подумала бы, что та… Хм. Влюбилась?

В ожидании подробностей она шлялась туда-сюда по комнате, щелкала пальцами, подсовывала Машеньке записки с огромным количеством вопросительных знаков, но всякий раз отвергалась жестом с известного антиалкогольного плаката.

И так целый час. Никакого терпения не хватит!

Наконец трубка была водворена на место, информация о звонке подробно записана в журнал регистрации, а Машенькин взгляд устремлен на ерзающую в кресле Бо.

– Была, – повторила она и сдвинула брови, собираясь с мыслями. Потеребила пальцем загнутый край тетрадной обложки, взяла со стола ручку и принялась вертеть ее в пальцах. Можно подумать, нервничала. Хотя, ей-то что? Она в этой ситуации благородно-рыцарственна. Это Бо – преступница.

– К нему никто не приходит, – выдала наконец Машенька после недолгого молчания важное для себя, но не главное для Бо. – У него вообще никого нет, представляешь?

– Ага.

Даже из этой нехитрой информации Бо попыталась выжать что-нибудь полезное. Вроде того, что хотя бы родственники не будут выдвигать обвинений, а то иногда такие попадаются – потреплют хуже самого пострадавшего… Короче, вжилась в роль криминального элемента и мыслила соответственно.

– Мной интересовался?

– Ни разу. Уверяет, что ничего не помнит. И что сам виноват в ДТП. Кстати, так и есть, в момент аварии он был пьян.

Жизнь определенно налаживалась.

– А что говорят врачи? – задала Бо второй мучавший ее вопрос. – Долго еще его там продержат?

– Прилично, – вздохнула Машенька. Впрочем, выглядела при этом так, словно лучшей новости и придумать нельзя. – У него переломы и сотрясение мозга. Короче, опасный ты человек, Божечка. Лучше тебе дорогу не переходить. – Шутит вроде и улыбается, а в глазах по-прежнему плещется то самое тоскливое «не-машенькино». – Бож, послушай… – Снова чужим голосом. Надломленным. – Ты веришь в судьбу?

Бо вообще опасалась во что-либо верить. Чтобы не сглазить. Но если уж выбирать, то она предпочла бы в качестве объекта веры что-нибудь более прагматичное, например, собственное невероятное везение. Вот только надолго ли? Про амнезию парень, конечно, наврал. Время тянет. Да и с чего бы ему откровенничать с Машенькой, когда он понятия не имеет о ее знакомстве с лихачкой на ржавой «Волге»?

Пусть бы и дальше не имел.

– Вдруг ты неслучайно его сшибла?

– Случайности неслучайны, – машинально подтвердила Бо, все еще погруженная в свои мысли.