Своим вопросом он выразил и соболезнование по поводу своевременной кончины генерала Баскакова, и потери работы этим парнем по имени Михаил Чащин. Чащин был молод – лет тридцати с небольшим, в отставку ушел в звании майора, на Баскакова работал три или четыре года.
– Об этом я ничего не знаю, – ответил майор.
– Тогда зачем ты здесь?
– Проездом, – ответил Чащин, смело глядя в глаза Узбеку.
– Что дальше? Слушаю тебя.
– Не знаю, кому это нужно. Кому это нужно теперь, – акцентировал Чащин, – но я выполняю последнее распоряжение генерала.
– Исполнение воли покойного... – Султан выразительно замолчал. – Так в чем же она заключалась?
– Вывезти десять пар русских пенсионеров из Андижана.
– Да, мятежный городишко, – небрежно заметил Узбек. – А зачем Баскакову понадобилось вывозить пенсионеров? Они что, согласились провези в себе наркотики?
Майор на серьезную шутку не отреагировал.
– У них нет средств, чтобы самостоятельно приехать в Россию. Равно как и нет средств обустроиться там, – он указал за спину и буквально пальцем попал в воображаемую Россию. – Время от времени генерал помогал соотечественникам за рубежом.
– Зачем ему это было надо?
– Как военный, он считал это своим долгом.
– Господи... Долг этот называется милостыней.
– Но тем, кому генерал помогал, было все равно, как это называется.
– Ты хотел что-то сообщить мне. Скажи «ах да» и продолжай.
– За несколько часов перед смертью у генерала побывал человек по фамилии Данченков. Виктор Данченков.
Во рту у Султана пересохло, как если бы он увидел воскресшего отца, направившегося в спальню, но вместо этого угодившего в туалет. Борясь с дрожью, он спросил не без надежды:
– Ты знаешь его отчество?
– Да, – с некоторой запинкой подтвердил Чащин.