— Да-а черт его знает. Пришли с утра два чеченца, Кольку, шофера, отправили домой и до сих пор их нет.
Завмаг рвет и мечет, сахар кончился, колбасу надо подвезти, а фу-ургон-то один, — подробно доложил Вася.
— Ну, спасибо, ребята. — Стриж пожал обоим мужикам руки. — Вы здорово мне помогли.
Грузчики уже повернулись уходить, когда Анатолию пришла в голову простая, но интересная мысль. Он задержал рукой экс-лейтенанта.
— Голома, погоди, кто у тебя сейчас дома?
— Никого. Шена ш дочкой лешат в больнице ш шелтухой.
— А как дом найти? — допытывался Стриж.
— Он на горе, прямо над мураевшким. Там большой шеновал, а рядом голубятня.
— Так ты, оказывается, коржатник? — удивился Стриж. Коржатниками у них называли старых голубятников, осколков массового психоза на голубей в послевоенные годы.
— Увашаю ошень, — в глазах отставного лейтенанта забрезжила гордость.
— Молодец. Слушай, ты не против, если мы займем твой сеновал на время — посмотрим, чем они там занимаются.
— Ладно, — не слишком охотно согласился Голома.
— Спасибо, — Анатолий задержал в ладонях его руку. — И, пожалуйста, не держи на меня зла.
В лице Голомы что-то дрогнуло, Стрижу стало совсем его жалко. Уж очень потерянным и беспомощным выглядел парень теперь. Вольно или невольно Анатолий уже два раза круто менял судьбу этого человека. Не найдя никакого ответа, Голома только махнул рукой и, сутулясь, поспешил к магазину.
Стриж нашел своих парней на стоянке. Не теряя времени даром, они жевали горячие беляши.
— Ну, ребята, кое-что есть, — прыгая в коляску, объявил довольный Анатолий. — Поехали, лейтенанта найти надо.
— На, твоя доля, — Илья протянул ему еду.
— М-м, вкусно! — Стриж наконец понял, как он голоден, и с жадностью стал уничтожать горячие, еще дымящиеся беляши.
17
На одном из перекрестков они тормознули уазик Семыкина, рассказали все, что узнали.