Мракобесы

– Откуда мне знать? – удивился Камыш.

Официантка выставила перед ними графинчик водки и две тарелки с салатом.

– Ну что, поехали? – разливая в рюмки прозрачную жидкость, вздохнул Камыш.

Выпили, закусили.

Некоторое время Лентяй сидел, прислушиваясь к тому, как спиртное осваивает желудок, и слушал рассказ Камыша о жизни одноклассников после школы. Выходит, почти все перебиваются кто как может. В вузы поступили единицы, и то только на платные факультеты. Гордость школы Сламатов Иван, который не стал золотым медалистом только из-за спущенного сверху лимита и которому пророчили большое будущее, не смог поступить на бюджет. Платное обучение в элитном университете его семье было не по карману. В результате парень год проработал торговым представителем, спился, потом сел на иглу. Сейчас едва передвигается на изъеденных «крокодилом» ногах от дома до аптеки и обратно, чтобы заварить себе очередную дозу медленной смерти.

– Так и живем, – подвел итог сказанному Камыш.

– Ты про мою Зойку ничего не слышал? – на всякий случай спросил Лентяй.

Вместо ответа Камыш покачал головой и разлил остатки водки по рюмкам.

В голове приятно зашумело от выпитого. Стало легко, а радость возвращения усилилась.

– Пойдем? – спросил Лентяй, когда новости, как говорится, закончились.

– Куда? – удивленно захлопал глазами Камыш. – Сейчас еще возьмем!

– Я дома не был два года, – напомнил ему Лентяй. – Вдруг мать уже пришла?

– А чего гадать? – удивился Камыш. – Ты позвони.

– Телефона нет, – признался Лентяй.

– И я свой в машине оставил, – похлопал себя по карманам Камыш. – Пошли! – он решительно встал из-за стола.

Оказавшись на улице, Камыш как-то странно, по-хозяйски посмотрел по сторонам и направился в сторону, противоположную той, где стояла машина.

– Ты куда? – нагнав его, спросил Лентяй.

– Сейчас! – выискивая что-то взглядом в толпе прохожих, отмахнулся Камыш.

Лентяй с трудом поспевал за ним. Несмотря на то, что выпили однокашники немного, ему с непривычки было тяжело быстро маневрировать в потоке спешащих навстречу людей.

– Есть! – заговорщицки обернулся на него Камыш и резко встал.