– Костенька, ты меня не навеличивай, – сказал дядя Гоша тем ласковым голосом, от которого мурашки пробегают по спине. – Коли уж на сцену вышел дядей Гошей, им и дальше быть… Ну, колись.
– Старая школа… – покрутил головой Лаврик.
– А ты думал, гардемарин, – усмехнулся дядя Гоша уже не так волкообразно. – Старую школу еще хоронить рано… Когда ты свой ход пропустил, это было насквозь неправильно. Это означало, что туза ты на стол не выложил, а в кармане держишь… Колись, самое время.
Лаврик обвел всех спокойным взглядом и негромко сказал:
– Действительно, самое время… В общем, мы действительно не в отпуске, а на задании, идет операция, и я волею пославшего меня начальства в самом деле командир группы. Такие дела.
Глава V. ЕЩЕ О ЖИЗНИ НАОБОРОТ
Мазур, конечно, удивился – и на лицах остальных тоже видел удивление. Но назвать его несказанным или таким уж ошеломляющим никак было нельзя. Все они здесь были людьми из Зазеркалья, прекрасно знали, что самый мирный пейзаж в любой момент может обернуться полем боя, а самый мирный человек может оказаться персонажем с двойным дном…
– Ну вот, нормально приняли трудящиеся, – усмехнулся Лаврик. – Ни отвисших челюстей, ни выпученных глаз, ничего такого… Итак. Начнем, как принято, с начала. Наши добрые знакомые Вера и Вадим – ив самом деле инженеры. Только не с Урала, а из Сормово, точнее говоря, из Сормово-12. Никому не надо объяснять, что это за городок?
Все молчали, объяснений не требовалось. Еще один из множества совершенно закрытых для посторонних городков, названных по имени реально существующих, но с добавлением номеров. Очень интересными вещами занимаются в этих городках засекреченные ученые, чьи имена сами по себе – государственная тайна. Кстати, расположены они не так уж и близко от настоящих – Сормово-12 километрах в ста от «большого» Сормово, Арзамас-16 далеконько от Арзамаса, а до Красноярска-26 из Красноярска ехать и ехать…
– Вера, в принципе, обычный инженер, – продолжал Лаврик. – Чисто технической работой занята – что, впрочем, тоже подразумевает знакомство с военными тайнами. Ну, а Вадим – конструктор. И, по отзывам, весьма многообещающий, перспективный, растущий… словом, самые превосходные эпитеты. Что до частностей – электроника, причем гораздо больше для разведывательных кораблей, чем для боевых. Это все, что мне начальство сочло нужным сообщить, а больше и не нужно и мне и вам, ибо во многом знании многие печали… Одним словом, работает он над чем-то таким, в чем мы потенциального… соперника изрядно опережаем. Сами знаете, как это бывает: в чем-то опережаем мы, в чем-то вырываются вперед они. Есть информация, что внимание означенного соперника явно привлекли и Сормово-12, и наш добрый приятель персонально. Сами знаете, как с этими закрытыми городками обстоит…
Они знали, конечно. Некоторый юмор ситуации в том, что подобные городки (и вовсе не обязательно советские) – страшный секрет для той страны, где находятся, а вот для любопытствующих иностранцев секретов здесь значительно меньше. Классический пример: в сорок пятом году не только жители США в общем и целом, но и обитатели штата Нью-Мексико, коего это непосредственно касалось, представления не имели, что за городок за такой под названием Лос-Аламос вдруг возник в глухом месте. А вот советская разведка с определенного момента прекрасно знала, что там ладят атомную бомбу, знала, кто ее делает, знала еще много интересного. Процесс в общем-то обоюдный – особенно с тех пор, как спутников-шпионов на орбите стало болтаться, словно собак нерезаных…
– И что, они третий гол вот так, без охраны? – спросил Морской Змей.
Лаврик пожал плечами:
– Как мне объяснили, там своя бюрократия и своя иерархия – ну как практически везде… Охрана полагается, начиная с определенного положения, а наш приятель, несмотря на всю свою значимость для проекта, такого положения пока что не достиг. И, с другой стороны… Когда они приехали сюда в первый раз, за ними первое время чуточку присматривали. Но ничего тревожащего не засекли – ну, пытались пару раз к Верочке приставать горячие кавалеры, но за этим никогда ничего не стояло. Да и прежний хозяин домика, Михальченко, был человеком надежным. Верно, дядя Гоша?
– Правильный мужик был, – кивнул дядя Гоша.
– Правды ему, конечно, никто не рассказывал, – продолжал Лаврик. – Просто намекнули, что ребята – не вполне обычные, и, если вокруг них начнется какое-то подозрительное шевеление, нужно просигнализировать…
– Так-так, – сказал дядя Гоша. – А вот теперь подозрительное шевеление началось, а? И то, что Степа Михальченко разбился, теперь совсем по-другому смотрится…
– Имеешь в виду железку в камере? – спросил Лаврик.
– Ее самую, – сказал дядя Гоша. – Ребята не в курсе? Ситуация такая: любил Степа погонять на двухколесном друге. В том числе и по серпантинам горным. И когда он однажды улетел под откос – там высоко, убился сразу – один хваткий опер в несчастный случай не поверил и стал копать. И быстро нашел в переднем колесе маленькое такое, – он отмерил двумя пальцами чуть поменьше сантиметра, – отлично заточенное перушко из хорошей стали… Если это не дикое совпадение – мало ли что мотоциклист может на дороге в колесо поймать, – то объяснение насчет переднего подворачивается сразу: переднее колесо мотоцикла испытывает на дорогу гораздо меньшее давление, чем заднее, и когда покрышку в конце концов прорежет, произойдет это довольно далеко от места «воткнутия», дальше, чем это было бы с задним… Ну, выразил парень свое особое мнение…
– А дальше? – спросил Морской Змей.