Роман Юрьевич закатил глаза. Всем своим видом выражая полное согласие с гостем.
— Спасибо, конечно, за комплимент, — вспыхнула Маргарита Львовна, вооружаясь длинными стальными щипцами, — может, я и не святая, но в том, что животные заслуживают человеческого обращения, я убеждена.
Она ловко подцепила щипцами первого отчаянно размахивающего клешнями членистоногого и бросила его в кипяток.
— Ведь когда мы делаем что-то доброе для тех, кто слабее нас, мы ведь делаем добро для себя самих.
Второй рак последовал за своим несчастным собратом в бурлящую воду.
— Ведь чем мы отличаемся от животных? У нас есть душа!
В свете костра щипцы мелькали все быстрее, раки один за другим ныряли в последний предназначенный им судьбой водоем.
— И от таких дел, в которых проявляется наша человеческая сущность, — Маргарита Львовна на мгновение замерла, пораженная глубиной собственных мыслей, — душа становится чище.
Последний рак, зажатый стальной клешней отчаянно извивался, хватаясь за воздух. Маргарита Львовна опустила щипцы прямо в кипящий котел.
— Здесь остались два какие-то вяленькие, их есть не будем. — Она ногой отодвинула почти пустое ведро. — Ромочка, скажи, чтобы это убрали. И мальчики, — она вновь повеселела, — дружно засекаем время. Через двадцать пять минут все будет готово.
— Ты моя прелесть, — восхитился Роман Юрьевич и заорал: — Колька! Колька, ты где есть?
Из темноты появилась грузная фигура охранника.
— Забери ведро отсюда, — скомандовал Роман Юрьевич, — и знаешь что, Коля, на сегодня свободен. Давай отдыхай.
— А как завтра, Роман Юрьевич? — на всякий случай поинтересовался охранник.
— Завтра? — изумился Молчанов. — Видишь, Гриша, у меня даже охрана о завтрашнем дне думает. А еще говорят, мэрия плохо работает. Твари неблагодарные.
Он возмущенно сплюнул.
— Завтра, Коля, будет видно. А то еще, может, и завтра никакого не будет. Верно я говорю, Григорий?
— Ну это как ночь пойдет, — усмехнулся Гурвин.
— Хорошо пройдет, — расхохотался Молчанов, — давай-ка еще по пятьдесят накатим!
— Так-то к ракам пиво вроде как идет, — попытался возразить Гурвин.