— С тех пор, как приказано лечь в дрейф,
— А вы не теряете выдержки, капитан.
— Как и мое государство, соблюдающее строгий нейтралитет по отношению к Японии. Итак, что же дальше? Идет четвертый час нашего совместного дрейфа.
— Думаю, что это только начало. — Ято отвалился на спинку дивана, жестом этим давая понять, что он, и только он, в данной ситуации хозяин положения. — Я уполномочен зачитать вам письменное заявление, — и вынул из кармана сложенный вчетверо листок. Торжественно начал чтение:
Оторвал взгляд от текста. Но эти двое русских не отреагировали на столь торжественную преамбулу.
— Протестую, — резко прервал его капитан. — Район, в котором мы находимся, согласован с вашим правительством для плавания советских судов. Если бы он был закрыт, мы немедленно получили бы уведомление из Владивостока.
— Этот вопрос будет исследоваться, — недовольно буркнул лейтенант и продолжил чтение:
— Я категорически отвергаю обвинение в передаче данных об эскадре!
— Вопрос будет исследоваться…
Ято положил текст заявления на столик. Выкрикнул:
— В случае отказа будет открыт огонь!
На Рябова, казалось, это предупреждение не подействовало. Он не спеша раскурил сигарету. Сам внимательно перечитал текст. Задал вопрос:
— Вы камикадзе, господин Ято?
— Я не пил чашу сакэ. — Лейтенант не понимал, куда клонит этот русский.
— Ну, чашу сакэ мы можем заменить рюмкой водки. Тонуть придется вместе.
Ято осклабился: