— Итак, вечернее сообщение. В течение дня на отдельных участках фронта наши войска вели наступательные бои и улучшили свои позиции. — Потом сообщил о ленинградских партизанах под командованием товарища Р., которые совершили успешный налет на немецкий гарнизон. Рассказал о том, как в освобожденном городе Лозовая вскрываются все новые факты зверств фашистов. Стал перечислять трофеи, которые наши войска захватили при наступлении на город Лозовая. Но его перебила Марья:
— А сколько там наших полегло, написано? — Ее скуластое лицо вдруг сморщилось, она тихонько всхлипнула. Вот уже два месяца минуло с того времени, как дома получили конверт с похоронкой на старшего брата. Не могла смириться, что братишки никогда не будет. И на пароход, на самую трудную мужскую работу нанялась добровольно, потому что до войны братишка был кочегаром.
— Ничего не передано про наши потери, — отозвался помполит.
— Значит, не меньше, чем у врагов, — сказал кочегар первого класса Сажин, по возрасту самый старший на судне — 56 лет. Сажин был маленький, жилистый, провяленный, иссушенный жаром пароходных топок еще во времена русско-японской войны 1904 года. Все привыкли к тому, что он резал правду-матку в глаза даже капитану, и потому повернулись в его сторону, ожидая, что еще сказанет. — 3начит, кто кого там пересилил, еще неясно, — закончил свое выступление Сажин.
— Как это неясно? — возмутился помполит. — Так можно и до пораженческих настроений скатиться.
— Куда уж ниже кочегарки! Разве что вместе с вами при случае к рыбам… типун мне на язык. А зло берет. Надо скорей во Владивосток, десять тыщ тонн скинуть и за новыми бежать; а мы плетемся, как на волах… цоб-цобе…
— Вы ведь знаете, что американцы кое-как ремонт котлов провели.
— Ну, знаю.
— А раз знаете, что народу нервы мотать?
— Не народу, а тебе, Олег Константинович, потому что подробные объяснения о фронте знать хочу.
— Я на таком же расстоянии от этой Лозовой, как и вы! — возмутился помполит. — Все, что нужно, нам передал Владивосток, а я рассказал вам.
— Оно-то все, что нужно, — не унимался Сажин, — да с небольшим молчком.
Дискуссия развивалась в нездоровом направлении, а потому Соколов прервал ее, дочитал сводку до конца, после чего закрыл собрание.
И это была первая неприятность так красиво начавшегося дня.
Настроение у помполита испортилось. Надо было поднимать дух у отдельных членов команды. Но как? Размышляя на эту тему и ничего пока не придумав, кроме «провести личную беседу с кочегаром», он пробирался по коридору, поскользнулся и влетел через открытую дверь в каюту, которую занимал военный помощник — лейтенант внутренних войск Швыдкий. Соколов едва не раздавил хрупкое сооружение из реек и папиросной бумаги, которое Швыдкий склеивал вместе с Игорем.
— Ай! — завопил Игорь. — Вы ж из нашего змея блин сделаете!
— Думаешь, полетит? — потирая ушибленное плечо, спросил Соколов.
— Еще как, на высоту бреющего полета!
— А мы его будем сбивать, — серьезно добавил лейтенант. — Идея товарища пионера. Доложу вам — правильная идея. Разборку-сборку затвора винтовки невоевавшая часть команды освоила. Теперь проведем практические стрельбы по воздушной цели.
— Это я придумал. Первый выстрел мой! — заявил Игорь.
ebooksa