— Я готов принять на себя руководство строительством нового корабля. Более того. Путь мой поведет не только от пещеры к пещере, но и на Луа, куда я полечу на новом корабле, дабы опасными взрывами распада изменить ее орбиту.
Гиго Гант, извиняющимся жестом прижав руки к груди, церемонно раскланялся.
Кара Яр не выдержала:
— Тебя, Нот Кри, можно понять и так, что ты уклоняешься от полета с нами потому, что второй полет может и не состояться.
— Как можешь ты так говорить! — возмутился Нот Кри. — Кто смеет так подумать обо мне, никогда не дававшего повода к подобным подозрениям.
— Это не подозрение.
— Я рад, что ты не подозреваешь… — облегченно вздохнул Нот Кри.
— Это уверенность, — отрезала Кара Яр.
Обе Матери Совета слышали этот разговор.
— Пусть не терзает Нота Кри беспокойство о сооружении второго корабля, призванного лететь на Луа, — сказала Мона Тихая. — Чтобы успокоить всех, я объявляю, что сама буду наблюдать за постройкой нового «Поиска» и сама полечу на нем.
— Ты? — изумилась Лада Луа. — Пристало ли это первой из Матерей? Имеет ли она на это право?
— Вот на что я не имею права, так это доверить тайну взрыва распада кому-либо, кроме себя, — решительно сказала Мона Тихая.
Так и случилось, что Нот Кри все-таки остался в составе нашей экспедиции.
Но как попала в нее Ива?
Помню, как я удивился, увидев ее среди немногих допущенных на Совет Матерей, в той самой сталактитовой пещере, где когда-то судили меня, Нота Кри и Кару Яр.
Ива робко попросила, чтобы ей позволили сказать. Она очень волновалась:
— Я только вступаю в жизнь, но я… я всегда мечтала принести окружающим пользу. У нас на Маре все очень хорошо устроено. Так хорошо, что заметную пользу очень трудно принести. Надо иметь выдающийся ум. А я — самая, незначительная из марианок. У меня нет никаких способностей. Позвольте мне, помогите мне оказаться в таких условиях, чтобы даже я могла бы сделать большое. Я хорошо бегаю без дыхания. Я обещаю быть старательной помощницей любому участнику полета. Позвольте мне… помогите отдать нашим братьям по крови и разуму свою ничего не значащую жизнь. Я буду очень счастлива…
Мона Тихая с суровым лицом поддержала дочь, хотя ей сделать это было труднее всех. Это произвело решающее воздействие на остальных Матерей, и Ива Тихая была включена в состав Миссии Разума.
Впоследствии, претерпев с участниками этой Миссии немало невзгод, я задумывался над тем, из каких принципов комплектовался ее состав. Очевидно, если это поручено было бы марианам, подобным мне или Ноту Кри, они комплектовали бы экипаж «Поиска», сообразуясь с холодным расчетом — пользой, какую может оказать каждый участник экспедиции. Другое дело Матери. Для них чувства участников Миссии Разума были ГЛАВНЫМ, а все остальное побочным. Если Ива, моя сестра, ЛЮБИЛА брата, не говоря уже о ее готовности отдать себя делу Миссии, то это было решающим аргументом в ее пользу. То же самое и в отношении Эры Луа. Матери угадывали то, что мне предстояло узнать много времени спустя в самых тяжелых условиях в пору бедствий на Земе. Вот почему две такие марианки, как Эра и Ива, оказались среди нас. Я не говорю о Каре Яр, которая вошла в состав Миссии Разума как одна из ее организаторов.
Совет Матерей стал тщательно обсуждать задачи нашей экспедиции.
ebooksa