Вернулись к нишам. Раин включил прожектор. Под слоем пыли угадывалась невысокая ступенька.
Не раздумывая, он наступил на нее ногой. Под полом что-то чуть слышно щелкнуло, стена беззвучно, медленно поднялась, уползла вверх. За ней оказалась — на расстоянии двух метров — вторая такая же дверь.
— Рискнем! — сказал Сенцов.
Они вошли в этот своеобразный та?дбур. Поднявшаяся ранее плита осторожно, словно опасаясь их задеть, опустилась. И как только она коснулась порога, тотчас же поднялась внутренняя.
За ней снова был коридор, на этот раз поуже. Точно так же вспыхивали и гасли лампы…
Раин пробормотал строку из Багрицкого: «Коридоры в коридоры, в коридорах — двери…»
— Дверей-то как раз и нет, — сказал Сенцов. — Разыщем, ничего… Вспомни что-нибудь поинтереснее.
— Я так… — смущенно ответил Раин. — А заметь, любопытно: коридор изгибается влево. Значит, наши рассуждения были правильны.
— Ну, вот и дошли, — сказал Сенцов и остановился перед нишей уже знакомого вида. Уверенно нажал на ступеньку.
И здесь дверь была с блокировкой — двойная.
— Серьезно построено, — сказал Сенцов. — А где же наши?
За дверью была темнота. Но вот замигало — сначала робко, потом все более уверенно. И, наконец, сероватый мерцающий свет, словно светился сам воздух, озарил внутренность огромного зала, разделенного пополам наклонной эстакадой.
На ней ничего не было.
Они постояли несколько секунд, скрывая разочарование. Потом Сенцов (он все беспокойнее поглядывал на часы и на кислородный манометр) поторопил:
— Пошли дальше.
…Снова коридор, двери и зал, залитый сероватым светом, и посреди него эстакада. Сенцов торжествующе сказал:
— А вот здесь уже кое-что интересное!
— Я же говорил, что они находятся поблизости… — пробормотал Раин.
Широкими шагами оба направились вперед, высоко подлетая над полом, пока Сенцов не сказал:
— Ну, а теперь-то чего мы так торопимся?