— Все! — кричит он. — Этой ночью будет все! — Голова исчезает.
— Дум-бам-ду-лу-ду, — вдруг «по-африкански» заводит Виктор. Он отбросил куда-то к чертям всякие списки и отчаянно колотит себя по животу.
Мы включаемся в этот концерт победителей. Мишка вскакивает.
— Вива Куба! — кричит он. Он пляшет какой-то немыслимый танец. Весь мир — одна сверкающая Мишкина улыбка.
— Бочку рома!
— Кокосовые пальмы!
— Вива свобода!
— Смерть бюрократам!
Сверху падает рюкзак, потом спускаются длинные-длинные сапоги, потом небесного цвета штормовка. Где-то в этих деталях спрятан рабочий 5-го разряда Алексей Иванович Чернев.
— Здорово, пижон! — дружно гаркаем мы.
Пижон смущенно озирается.
По рыбам, по звездам проносит шаланду. «Тихий вперед», «Самый тихий». Ленивое крошево льда окружает нашего «Мышонка». Он осторожно, как человек, входящий в комнату, где спят, расталкивает их белые створки, Белые двери в неведомые приключения лета открывает нам пароходный нос.
Мы сидим на палубе. Зеленая вода Берингова моря плещется так близко, что ее можно достать рукой. Мишка с Виктором тихонько поют нашу, геологическую. Древняя эскимосская земля ползет справа по борту.
Ледяные поля, как заплаты на тугом животе моря. Скалы молча склоняют покорные лбы. Говорят, что родина не должна походить ни на какую другую землю. Я не эскимос, но я верю, что другой такой земли нет.
— Кто такие эскимосы? — спрашивает Валька.
— Передовой дозор человечества по дороге на север, — отвечает Виктор.
— Эх… земля, — тихо говорит Мишка.
Мы сидим молчаливые и торжественные. Мы ведь тоже человечество, мы тоже посылали авангард покорять эту землю. Локатор на мачте покручивает выпуклым затылком, щупает горизонт. Локатор на службе, ему не до сентиментов.
Длиннорукий, длинноногий детина азартно кусает травинку, Это болельщик. Детина переживает выгрузку. Стрела «Мышонка» выкидывает грузы прямо на берег. Доски, балки, ящики с кирпичом, какие-то мешки. Вместе с нами «Мышонок» привез в поселок стройматериалы. На берегу гомон. Коренастые темнолицые женщины, зашитые в мех ребятишки, учительница и пара русских пожилых дяденек оттаскивают груз от воды. Мужчин в поселке нет. Они ушли на вельботах в море. Говорят, скоро пойдет морж.
Женщины спускают с плеч меховые комбинезоны. Блестят обнаженные торсы. По-птичьи гомонит меховая пацанва. Дяденьки делят приоритет в руководстве. Мы тоже таскаем подальше от берега свое и чужое. Детина молча приседает, размахивает руками, даже покряхтывает. Это очень добросовестный болельщик.