— Не ездили к нему? — спросил Игорь Васильевич, записав координаты спелеолога.
— Не выбрался. Не люблю я город. Сплошная бестолочь, шум, пыль. Все куда-то несутся. Что ни магазин — обязательно с замахом. Дом тканей, Дом мебели, Дом паркета, Дом привета.
— Что-то я «Домов привета» не встречал.
— Это я так «Дом правительства» называю. Там же у нас все «с приветом».
Корнилов покашлял, стараясь скрыть улыбку.
— Понятно. Теперь, Борис Федорович, расскажу о чем обещал.
Один из немцев, интересующихся рождественскими пещерами — пропал. Как сквозь землю провалился. Может, в эти пещеры?
— А второй немец?
«Да-а, с этим орнитологом зевать не приходится, — подумал Корнилов. — Ему бы в прокуратуру».
— А второго убили.
— Опять у нас?
— В Питере.
— Вы, товарищ генерал, не беспокойтесь, — Борис Федорович насупился, покачал головой. — Я соображаю, о чем болтать можно, о чем нельзя.
— Это я сразу понял, старший сержант, — в тон ему ответил Корнилов. — Надо бы выбрать время, да прогуляться в Рождествено. Взглянуть на пещеры. На то, что от них осталось. Вдруг этот бедолага туда сунулся?
— Хорошо. Я вечерком туда и прогуляюсь. У меня двоюродный брат радом с пещерой живет. Заодно навещу его. А если вы туда пойдете — население сразу приметит: чегой-то генерал по пещерам шастает?
— Что я, и шагу не могу ступить не привлекая внимания? Столько лет тут обитаю!
— На особицу живете. В стороне от населения. Люди поэтому и замечают больше, чем нужно.
— Ладно! — согласился Корнилов. — Сегодня сходите на разведку один, а потом отправимся вместе. Денек походим по Оредежи, осмотрим дворец Рукавишникова, кладбище. Как будто бы вы меня просвещаете. Рыбку половим. Балуетесь?
— Еще как!
— Прекрасно. А потом, ненароком, и пещерами поинтересуемся. А народ пусть судачит. Это у нас пока можно делать бесплатно. Разговоры налогом не облагаются.