Сестры Тишины. Трилогия

В последний момент перед тем, как девушка расслышала приближение подкрадывающихся бандитов, муж взял с нее слово, что она будет держаться как можно ближе к нему, и нарушать это слово без очень веской причины тихоня не собиралась.

-Эста, - внезапно взял ее за руку эльв, - я с вами дальше не иду. Отсюда моя дорога в другую сторону.

-Далеко? - вгляделась девушка в прозрачно-зеленые глаза, и сразу поняла, что зря задала этот вопрос, он не ответит, - мы еще встретимся?

-Нет, - печально качнул он головой, - я возвращаюсь домой.

Рассказывать человеческой девушке, что он, наконец, залечил собственные душевные раны и избыл все печали, эльв не собирался, тогда придется объяснять, что ему помогло тепло их объединившихся душ. А это может изменить их отношение к нему. Алнервиэль давно знал, то, что для эльвов обычное дело, восстанавливать свой покой за счет бесконтрольно выплескивающегося из людей счастья, самим младшим братьям кажется чрезвычайно предосудительным. По их мнению, пусть лучше рассеется по миру драгоценная энергия, чем вылечит душу старого полукровки.

-А разве ваша долина Эмаельгейл еще жива? - тихо, одними губами спросила она, но эльв услышал.

Слух его народа ничуть не хуже, чем у нее. Потому он и унесет с собой ее тайну... маленький, но важный секрет храброй девочки, за долю секунды просчитавшей страшную вероятность и мгновенно принявшей геройское решение.

-Конечно, - улыбнулся он ей так светло, как никогда не улыбался людям, - но хорошо спрятана. Прощай, храни свой дар.

-Спасибо, ты замечательный, - так же светло улыбнулась Эста, не сомневаясь, что он увидит ее улыбку сквозь вуаль, ведь эльвы видят душой.

Алн только рассеянно кивнул, мыслями он был уже далеко, там, куда не было доступа людям, потому что они умудрялись вкус даже самого райского счастья испортить завистью, подозрениями, ревностью или злорадством. И пока у него душа настолько наполнена энергией, полученной во время ритуала, что он сможет проложить себе почти прямой путь до родной долины, нужно спешно уходить, иначе снова застрянет здесь на долгие годы. Ведь последний раз ему удалось так щедро пополнить свой резерв целых пятнадцать лет назад.

Подъезжавший к кострищу Змей накрепко стиснул губы, рассмотрев, как нежно белобрысый держит за ручку его жену, но когда эльв встал и, не оглядываясь, пошел по направлению к кустам, граф отчетливо осознал, что это было прощание. Взамен настороженности в его душе возникла шемяще-острая грусть, слегка приправленная горьковатым пониманием непростительности собственных подозрений. И так захотелось сказать что-то хорошее этому непостижимому существу, делавшему добро не по просьбе, а просто по велению души, что Змей не выдержал.

Змей бросил поводья двух лошадей и направил свое животное наперерез эльву. Соскочил с седла прямо перед другом, пристально уставился в отстраненные прозрачные глаза и со всем жаром души выдохнул:

-Спасибо за все, Алн, и прости. Счастливого пути.

-Ваши браслеты скоро наберут силу, - невпопад произнес полукровка, впитывая щедрый дар чистосердечного порыва, и думая, что теперь он сможет пройти напрямик там, где раньше намеревался сделать остановку, - вы начнете издали узнавать друг друга... береги ее.

И решительно шагнул в расступившиеся перед ним кусты.

К костру Змей ехал не торопясь, последнее предупреждение эльва следовало обдумать, а еще лучше, поведать Эсте, вряд ли Алн сказал ей подобное при всех. А еще пора было решить непростой вопрос, каким способом они будут возвращаться назад, если бандиты и в самом деле уничтожили единственный мост. Хотя последнее утверждение Змей предпочёл бы проверить лично. Разумеется, он верил Эсте, что бывшая возлюбленная Олтерна приказала обрубить державшие мост канаты, но слишком давно и не понаслышке знал методы тех, кто считал себя вправе решать чужие судьбы. И потому вполне допускал, что приказ был с заранее оговоренным двойным подтекстом, и что верные люди могли сделать вовсе не то, что услышали в этом указании окружающие.

-Молчун, возьми девушку в седло, - подняв Эсту на руки, приказал Маст, - вторую лошадь я отдал госпоже Ниди и Кэнку. А сзади меня может сесть кто-то из парней, вот хоть Орив.

-Угу, - нарочито мрачно хмыкнул Змей, бережно подхватывая жену, и придержал лошадь, чтобы ехать последним.

Тогда он сможет шепнуть ей на ушко несколько слов, абсолютно не предназначенных для посторонних.