сказал он. – Отсюда до Луг всего двенадцать километров.
– Двенадцать километров – это два часа ходьбы, –
равнодушно заметил Кузман и зевнул.
– Я говорю, пятнадцать минут. – Майор нахмурился и, высунувшись из окна, спросил старшину – Ты выставил охрану возле пункта? – Получив утвердительный ответ, он покосился на Кузмана Христофорова и сказал. – Я велел доктору Начевой ехать на кооперативном грузовике, и значит, она будет здесь через пятнадцать минут. Ясно?
Кузман пожал плечами, снова зевнул и промолчал.
Кофе закипел и с шипением полился через край; я снял его со спиртовки.
– Вы, товарищ майор, проверили, в доме ничего не похищено? – спросил председатель.
– Это дело милиции, – резко ответил майор. – Я увидел только то, что сразу бросилось в глаза. – Он начал перечислять: – Разбито стекло, взломан шкаф, исчезли две тысячи левов – Помолчав, он добавил: – Одна топографическая схема. План.
– Вот это уже скверно! – Председатель вздохнул и вытер ладонью лоб. – Схема, говоришь?
Майор молчал.
Я снова пощупал пульс раненого и удовлетворенно кивнул. Ритм заметно улучшился.
– А где старший геолог? – неожиданно спросил майор. –
Где Боян Ичеренский?
Кузман вздрогнул, по его тонким губам проползла ироническая усмешка.
Майор опустил голову. Видимо, его смутил собственный вопрос – ведь он сам прекрасно знал, где его помощник. Хорошо, что не спросил о капитане – при этой мысли и я готов был усмехнуться, подобно Кузману, только, конечно, по другому поводу.
Я налил кофе в чашку, присел к раненому и положил ему на лоб руку. У него вдруг дрогнули веки, меж ресниц дважды чуть проглянули помутневшие зрачки… Я назвал его по имени, слегка потормошил за плечо. Пострадавший глубоко вздохнул.
– Ты меня слышишь? – спросил я. У него шевельнулись губы.
– Все в порядке, – улыбнулся я, победоносно оглядев всех. Старшина Георгий шмыгнул носом, и я увидел, как он в смущении отвернулся. Майор перевел дыхание, пошарил в карманах куртки и вынул леденец. Последнее время он старался меньше курить и потому ел много конфет. Развернув леденец, он сунул его в рот и, разгладив пальцами бумажку, принялся делать из нее кулечек.
Председатель тоже вздохнул с облегчением и вытер со лба пот. Кузман Христофоров остался таким же непроницаемым и мрачным – только в глазах его словно вспыхнула искра.
Я подложил под голову раненого еще одну подушку, поднес к его губам чашку с кофе и предложил отпить.
ebooksa