Звездочка

22
18
20
22
24
26
28
30

— Сэрежэньки, — просил капитан, — послушайте, что она говорит, может быть ей надо чего-нибудь; с тех пор, как она потеряла сознание, она говорит только по-русски.

— Она постоянно говорит о лете и о цветах, — отвечал Сережа.

— Бедная женщина! — заметил Пализер. — Это на нее подействовал мрак!..

— Солнце выходило вчера на четверть часа, — сказал Шварц, — не разгрести ли нам около окошек?

— Непременно, непременно и как можно поскорее, — заговорили все и тотчас же все бросились за лопатами и кирками.

При больной остался только муж да Пализер.

Работа быстро закипела. Несмотря на сильный мороз, никто из мужчин не пришел погреться до тех пор, пока окошко в комнату Марьи Ивановны не было откопано.

Когда на горизонте показалось багровой солнышко, лучи его упали в комнату больной.

Марья Ивановна дышала как будто спокойнее. Капитан нагнулся к ней и тихо сказал:

— Мэри, посмотри, родная, вечный мрак кончился!..

Марья Ивановна открыла глаза и слабо улыбнулась.

На глазах капитана показались слезы: его жена пришла в сознание и у него явилась надежда на ее выздоровление.

Вечером, в тот же день, она тихо позвала мужа и спросила:

— Долго я была больна?

— Почти месяц, Мэри.

— И видела во сне или в самом деле, что солнышко всходило?

Капитан подтвердил, что это не сон.

— Ну, и слава Богу! — вздохнула она, — выпускайте наших животных на воздух в светлое время, — распорядилась она.

Болезнь Марьи Ивановны послужила уроком и капитан заставлял всех без исключения работать и гулять. Из старых полос железа были сделаны коньки и все мужское население ежедневно занималось катаньем на коньках, пока светило солнце. Оригинальнее всех был бедный Шварц: не умея кататься, но, в то же время, сознавая необходимость движения, он аккуратно каждый день выходил на лед, привязывал коньки, при первом же шаге падал и, сев на лед, глубокомысленно почесывал ушибленное место. Сережа сделал сани, заготовил хомуты и впрягал молодых собак, чтобы приучить их возить даже тяжести. Когда собаки были обучены, катанье на собаках сделалось любимым развлечением всей молодежи.

Когда Марья Ивановна встала в первый раз с постели, мужчины снова принялись за постройку «Ковчега». «Ковчег» строился на громадных полозьях, на которых его предполагали спустить в море. Дни стали прибывать очень быстро и в мастерской работали уже без огня. В первый же хороший, ясный день Марью Ивановну потеплее укутали, посадили в сани и Сережа прокатил ее на собаках. Это было в воскресенье. В три часа солнце село и все собрались в гостиную.