Колдун из Салема

22
18
20
22
24
26
28
30

Присцилла вскрикнула от неожиданности, обернулась — и в ужасе отшатнулась.

Все произошло так быстро, что никто из нас уже ничего не смог бы сделать. Темнота вокруг нас вдруг мгновенно рассеялась от ярко пылающих факелов: прямо перед нами, словно свалившись с неба, неожиданно появилось человек десять здоровенных мужиков в темных плащах с капюшонами.

Я обернулся, но и позади нас уже стояли люди. Мы были окружены. Но я почему-то не то что не чувствовал ужаса, я даже не испугался. Еще идя сюда, я подсознательно понимал, что нас, скорее всего, здесь ждет западня. Уж больно легко мы смогли добраться до площади.

Баннерманн гневно вскрикнул, сжал кулаки и сделал было шаг вперед, но тут же остановился: один из мужчин молниеносным движением вытащил из-под плаща винтовку и нацелил ее в голову Баннерманна.

— Я на вашем месте не делал бы этого, капитан Баннерманн, — послышался спокойный голос Донхилла. — А то мне, чего доброго, еще придется вас пристрелить.

Он злобно рассмеялся, сделал шаг в нашу сторону и, остановившись, резким движением отбросил капюшон на спину. Он переводил взгляд с меня на Присциллу, а с нее на Баннерманна.

— Как чудесно, что мы снова встретились, причем так скоро, — сказал он, улыбаясь.

— Ты, проклятый убийца! — выкрикнул Баннерманн, еле сдерживаясь, чтобы не броситься на Донхилла. — Ты…

— Можете оскорблять меня, если вам от этого становится легче, капитан, — невозмутимо заявил Донхилл. — Но это ничего не изменит, можете мне поверить, — он вздохнул. — Вам следовало бы побыстрей бежать отсюда, когда была такая возможность, — послушавшись совета Присциллы. Теперь, боюсь, уже слишком поздно.

— Присцилла? — Баннерманн резко повернулся к ней. Его руки дрожали. — Так ты нас предала, ты…

— Вовсе нет, капитан, — перебил его Донхилл. — Она тут ни при чем, — он посмотрел на Присциллу и, когда обратился к ней, его голос стал строгим. — А с тобой, милочка, мы побеседуем чуть попозже. — Он опять повернулся к Баннерманну: — Она вас не предавала, капитан. Но в этом городке не происходит ничего, о чем бы я не знал. И, поверьте мне на слово, даже если бы вам все-таки удалось выбраться из Голдспи, это бы вам не помогло. У меня, знаете ли, очень длинные руки.

Лицо Баннерманна исказилось от ненависти, и лишь винтовка, нацеленная на него, сдержала его желание вцепиться в Донхилла.

— Впрочем, — продолжал, выдержав паузу, Донхилл, — нет смысла расстраиваться по поводу упущенных возможностей, не так ли? Раз уж вы снова здесь, давайте этим воспользуемся на все сто.

— Да прекратите вы, Донхилл, — тихо сказал я. — Можете нас убить, если вам так уж этого хочется, но нечего издеваться над нами.

Донхилл, нахмурив лоб, уставился на меня, как будто только что меня увидел.

— А, ну да, мистер Крэйвен! — сказал он. — Человек чести, так ведь? — он хихикнул. — А вот с умишком у вас, боюсь, плоховато. Вы что, и в самом деле думали, что сможете вдвоем противостоять мне и моим людям?

Я выдержал его взгляд, но не сказал ни слова. Донхилл злорадно улыбнулся, сделал шаг назад и махнул рукой в сторону площади, словно приглашая нас туда.

— Итак, вы явились сюда, чтобы посмотреть на троих своих друзей, — сказал он со злостью. — Что ж, не будем тянуть время, не возражаете?

Один из его людей грубо толкнул меня, посчитав, видимо, что я слишком медленно реагирую на «приглашение» Донхилла пройти на площадь. Я пошатнулся, но сумел удержаться на ногах и пошел рядом с Баннерманном вслед за Донхиллом.

Ряды стоящих на площади людей в плащах с капюшонами расступались перед нами. Хотя здесь собралась уйма народу, над толпой висела гробовая тишина. На ее фоне даже звуки наших шагов казались грохотом.