Постояв немного, полицейский произнес:
— Не совсем понимаю, в чем отличие?
Я оглянулась на него и объяснила очевидное:
— У девушек из высшего общества обыкновенно значительно тоньше пальцы и изящнее кисть руки. Их учат музицировать с ранних лет. Живопись, каллиграфия, танцы — все это приводит к той самой изысканности, что многие ошибочно считают врожденной. Но это не так — леди, не ведающие сложной ручной работы, развивают гибкость пальцев игрой на том же клавесине, и… разница есть, лорд Давернетти. Она не слишком бросается в глаза, но она есть. И таким образом, у нас все еще есть вероятность пронаблюдать за тем, как этот город «захлебнется в крови».
Лорд выслушал меня молча, помолчал еще некоторое время, затем произнес:
— Мы удалили с шахматной доски основного игрока.
— Если он был основным игроком, — прошептала я, вновь переводя взгляд на окно.
И в этот момент позади нас раздалось:
— Мисс Ваерти, вы не подарите мне один танец?
По правде сказать, мое удивление не знало границ — лорд Арнел подошел на расстояние трех шагов. Он стоял, слегка побледнев, но стоял. И лорд Арнел собирался усугубить свою пытку еще и приглашением на танец.
— Мисс Ваерти, мне бесконечно любопытно, что вы с ним сделали? — насмешливо произнес лорд Давернетти.
— Примерно то же самое, что сделаю с вами, если вы повторно попытаетесь выставить наши отношения в неверном свете, — язвительно ответила я.
И сделала шаг.
Шаг к Арнелу, с интересом наблюдая за его реакцией. Меня бы на его месте сейчас стошнило, любого другого, подвернутого моему заклинанию, тоже… но Арнел стоял.
Еще шаг.
Дракон судорожно выдохнул сквозь стиснутые зубы, но устоял. А это уже было практически вызовом мне. И Арнел его оформил в лучших традициях запредельной наглости драконов — следующий шаг навстречу он сделал сам.
— Еще немного, и я вручу вам медаль высшей степени за мазохизм, лорд Арнел, — не сдержав улыбки, сообщила я.
— Что ж, считаю себя обязанным сделать ответный шаг и вручить вам медаль за садизм, мисс Ваерти, — прохрипел он.
То, что дракона шатало, было заметно невооруженным глазом, и я искренне сомневалась, что он сейчас в принципе способен танцевать, все же наложение «Uiolare et frangere morsu» это не шутки, это табу, закрепляющееся на уровне подсознания, и от отказа танцевать с лордом Арнелом меня удерживало исключительно любопытство — я впервые столкнулась с тем, что индивид, подвергнутый одному из самых сильных запрещающих заклинаний, оказался способен приблизиться к объекту запрета.
Мне галантно подали руку, я с улыбкой вложила свои пальцы в его затянутую перчаткой ладонь.
ebooksa