– Согласен.
– Но все равно считаешь, что на моих картинах война?
– Это не значит, что они плохие.
– Да, но это значит, что я рисую совсем не то, что хочу рисовать.
– Может быть, дело во мне?
– Ты так думаешь? – Микела дождалась, когда Дуган кивнет, вернулась к прерванному ужину. – И что именно не так?
– Не знаю. Все люди разные…
– Это все из-за твоего отца, да? – резко спросила она, решив сменить тему разговора.
– Что?
– Он бил тебя в детстве или что? – Микела нахмурилась, ожидая ответа. – Почему ты молчишь?
– Я думал, ты поняла, что я не хочу разговаривать об этом.
– А я думала, ты извинился и сказал, что вел себя как идиот.
– Ты тоже была хороша.
– Сейчас или тогда?
– И сейчас, и тогда.
– Почему?
– Потому что я не хочу, чтобы кто-то копался у меня в голове! – Дуган откинулся на спинку дивана, закурил. Микела выдержала паузу, дав ему возможность успокоиться.
– Извини. Иногда я себя веду как полная дура.
– Да.
– Хочешь, поговорим о чем-нибудь другом?