В его грустных, выцветших от прожитых лет глазах было удивление и растерянность. Клэр так и не нашлась, что ему ответить. Да и как объяснить причины, побудившие ее провести лоботомию. Как объяснить, не посвящая в эту страшную тайну знания? Нет, она не допустит ошибок Ноймнеца, не испортит жизнь больше никому, не скажет ни слова.
Клэр закрылась в своем кабинете. Свет заливал все вокруг. Ангелы знания окружали ее, умоляя поделиться с миром холодными знаниями, ведущими в бездну, к концу. И так сложно сдерживать это внутри, в себе. Эти знания уничтожат мир, уничтожат ее семью.
Клэр достала из стола нож для резки бумаги, закатала рукав на левой руке.
— Ничего не выйдет, — сказал Билли Ноймнец.
Она видела его силуэт — искрящийся, зыбкий. Он стоял у окна и наблюдал за ней. Вернее, не он. Нет. Его призрак, дух — в мире света и знаний все было возможно. В мире, которым Ноймнец поделился с Клэр.
— Ангелы не дадут тебе умереть, не позволят, — сказал он. — Ты знаешь это. Со мной было так же. Есть лишь один путь.
— Лоботомия, — выдохнула Клэр.
Нож для колки льда, которым она сделала лоботомию Ноймнецу в эту ночь, все еще лежал в кармане ее пальто.
— Но ты же говорил, что не смог бы сделать это себе сам? — разговор с призраком не смущал Клэр. Ее уже ничто не смущало в последние дни.
— Не смог бы, — согласился с ней Ноймнец.
— Но как тогда я смогу…
— Я помогу тебе.
— Поможешь?
— Ты помогла мне. Теперь мой черед помочь тебе.
Клэр услышала стук в дверь. Старый врач хотел поговорить с ней, звал ее, просил открыть.
— Торопись! — сказал Ноймнец.
Свет знаний стал ярче. Клэр принесла нож для колки льда.
— Что я должен делать? — спросил Ноймнец.
— Сделай мне разрез над глазами.
— Вот так?