— Как школьница?
— Это же образно!
— Ты поэтому на мне женился?
Я не видел ее лица, но знал — она снова улыбается.
— Конечно, нет. Мне вовсе не нравятся миниатюрные женщины. И вообще никакие женщины не нравятся. Только ты. Мужчины, если что, тоже не нравятся.
— Этого еще не хватало!
Лика засмеялась, толкнула меня на гальку и забралась сверху, словно проворная кошка.
Мы приезжали в Кау-литу и раньше. Каждый август открывалось нам упоительное черноморское побережье. Раскаленное солнце и теплые ночи, вылазки в горы и экзотические экскурсии, разноцветные карнавалы на набережной и много-много музыки, сладостей, светлых лиц — здесь всегда царила счастливая молодость.
Мы пообещали друг другу, что будем приезжать сюда как можно чаще. Загадали в один из отъездов и бросили две монетки в море — как сотни таких же отпускников.
Когда бабушка покинула нас, ее старенькая московская однушка осталась Лике. Жить в ней мы не собирались, сдавать — хлопотно. Бесцельно продать — нечестно по отношению к бабушке. «Деньги растают со временем» — сказала Лика, она была категорически против. Тогда и решили купить летнюю квартиру на берегу моря. Разница со столичным жильем оказалась заметной. Мы могли позволить себе те же заветные квадраты, и оставалась немалая разница на ремонт и прочее.
Первым делом появился бумажный листок, который разделили чертой пополам и написали все плюсы и минусы нашего приобретения. Перечень плюсов радовал глаз. В минусах значились лишь приятные хлопоты и небольшие риски. Вне категорий был один странный пункт, из-за которого мы и очутились в ту ночь на холодном пляже.
Мы никогда не были в Кау-лите зимой.
— Я хочу увидеть курорт зимой, — сказала Лика.
— Ты же не собираешься зимовать на море?
— Пока не знаю.
— Там будет скучно и холодно. Зимой на море приезжают одни пенсионеры и меланхолики.
— И поэты.
— И поэты-меланхолики. Зая, мы потратим отпуск на зонтики и носовые платки.
— Я хочу посмотреть.
— Посмотри в инете.