Сумерки

– Что ты ей скажешь? – тихо спросил Эдвард.

– Эй, ты же не можешь читать мои мысли! – зашипела я.

– Верно, – отозвался он, и его глаза заблестели. – Зато с Джессикой никаких проблем. Она собирается подкараулить тебя в классе и допросить с пристрастием.

Застонав, я в последний раз вдохнула чарующий аромат бежевой кожи и надела свою куртку. Аккуратно сложив пиджак, Эдвард повесил его на руку.

– Так что ты ей скажешь?

– Есть идеи? Что она хочет узнать? Несколько минут он задумчиво молчал. Первым уроком у меня был английский, и мы шли ко второму корпусу.

– Ее интересует, не встречаемся ли мы и как ты ко мне относишься, – наконец признался Эдвард.

– Да уж! И что мне ответить? – нарочито равнодушно спросила я. Мимо шли студенты, некоторые с удивлением смотрели на нас, но меня это не волновало.

– Хмм, – задумчиво протянул Эдвард и, поймав выбившуюся из пучка прядь моих волос, заправил ее за ухо. Сердце остановилось; наверное, я сейчас умру. – Думаю, на первый вопрос лучше ответить «да», если ты, конечно, не возражаешь. Зачем что-то выдумывать.

– Не возражаю.

– А что касается второго… Я сам выслушаю твой ответ с огромным интересом. – Он улыбнулся – как же я любила его улыбку. Разволновавшись, я даже не успела ответить.

– Увидимся за ленчем, – бросил Эдвард и ушел на философию.

Покрасневшая и разъяренная, я пулей влетела в класс. Обманщик, он просто играет со мной в кошки-мышки! Что же сказать Джессике?.. Выпуская пары, я швырнула тяжелый рюкзак на парту.

– Привет, Белла, – поздоровался сидевший за соседним столом Майк. – Как Порт-Анжелес?

– Замечательно! – без запинки ответила я. – Джессика купила чудесное платье.

– Она что-нибудь говорила про понедельник? – робко поинтересовался Майк, и я улыбнулась, радуясь, что разговор принял такой оборот.

– Кажется, Джессика очень довольна.

– Правда? – обрадовался он.

– Конечно, правда!

Тут в класс вошел мистер Мейсон и стал собирать сочинения.