Владелец

— Может, оформим доставку на дом, а сами продолжим прогулку? — предложила Айсель, просительно глядя на сестру.

Шанель оглянулась на гравитележку, доверху заполненную свертками и пакетами. На этот раз покупки делали обе и поровну. Сегодня девушка хотела отвлечь сестру от грустных мыслей и сделать ей приятное, поэтому с не меньшим энтузиазмом, чем она, кинулась обновлять свой гардероб.

— Давай, но, может, сначала перекусим? А то меня уже тошнит от голода, заодно отдохнем — хождение по бесконечным отделам кого хочешь утомит, — согласилась Шанель, таким же взглядом посмотрев на сестру.

Та согласно кивнула, и обе девушки, подхватив подолы длинных сафри, направились искать подходящее кафе.

Свободное местечко нашлось быстро. Вскоре сестры расслабленно попивали горячий кофе со сдобными булочками и ароматным джемом, тихо переговаривались и глазели по сторонам. В основной город они пока выбирались нечасто, поэтому жажда новых впечатлений переполняла их.

Мимо проходили мужчины, иногда бросали на нарядных девушек заинтересованные взгляды; летящей походкой скользили юные шейты, облаченные в закрытые сафри, а более зрелые и замужние дамы с достоинством проплывали в свободных одеждах и с открытыми лицами.

— Смотри, какое красивое сафри, — восхищенно прошептала Айсель, указывая взглядом на одну из прохожих.

Шанель перевела взгляд на незнакомую шейтинку в ярко-голубом сафри, чинно прошествовавшую мимо них с гордо поднятой головой. Сафри как сафри, традиционного покроя: эластичный шелковый капюшон, плотно облегающий голову, застегивается под подбородком, а дальше наряд ниспадает в виде широкого, наглухо закрывающего все тело одеяния длиной до пола. Разными могут быть ткань, цвет и отделка.

Вот и у этой незнакомки узкие рукава сафри, подол и кромки запаха украшены темно-синей замысловатой филигранной вышивкой. На висках к капюшону крепятся сафины: по два круглых шарика в одной связке в тонах древнего Дома, к которому принадлежит данная представительница слабого пола, и еще тонкое яркое перышко для красоты.

От одного виска к другому сафины соединяются золотистой тонкой тесемочкой с полупрозрачной голубой вуалью из легчайшего газа, предназначенной для того, чтобы скрывать от посторонних взглядов брови, глаза и нос девушки. Но на самом деле вуаль скорее привлекает внимание, заставляя всматриваться сквозь тончайшую преграду, словно дымка, окутывающую идеальные черты лица прекрасной шейты.

— Вышивка интересная, ты права, но голубой я не очень люблю. А вот сафины потрясающе смотрятся, я попрошу папу заказать нам с тобой новые и поярче, — глядя вслед удаляющейся девушке, задумчиво протянула Шанель.

— Тебе бы все поярче, — подначила Айсель.

А сама в этот момент придирчиво посмотрела на сестру, оценивая ее серо-розовое сафри с красно-серыми сафинами, украшающими голову. Дорого и со вкусом. Девушка вздохнула с облегчением и удовольствием. Они вдвоем тоже частенько привлекали восхищенные взгляды представителей обоего пола, чем по праву гордились.

— Конечно! Я же художник, и все блеклое и безвкусное не для меня. Согласись, что у меня в этом отношении всего в меру. Иначе ты бы не таскала меня по магазинам с требованием оценить обновки или помочь с выбором, — тут же парировала Шанель.

Айсель не успела ответить сестре, в этот момент у той на запястье запиликал коммуникатор.

— Привет, мамулечка, что случилось? — ответила Шанель.

Мимо сестер прошли две женщины. Замужняя шейта в длинном плаще, не скрывающем ярко-желтый облегающий комбинезон под ним, без вуали и капюшона на голове — лишь сафины украшали ее виски и лоб. А спутница женщины, явно иностранка, недавно прилетевшая на Шейт, с неистребимым любопытством в глазах крутила головой по сторонам, да и наряд на ней был слишком открытый, провокационный. Из местных женщин такие носят лишь отверженные, которым навсегда отказали от Дома и семьи за страшные проступки, или осужденные законом и вынужденные доживать отведенное им судьбой время в одиночестве и мучениях.

Хотя в последние годы на Шейте открыли несколько странных заведений, где, как поговаривали, мужчинам предлагали секс за деньги подобным образом одетые иномирянки. Но молодым невинным шейтам слабо в это верилось, им было не понять, как за секс можно брать деньги. Торговать самой жизнью — это же кощунство!