— Что мне передать наре Изане? — сипло и боязливо спросил раб.
— Скажи, что я приду, — бросил Зунар. — Хотя стой! Ответь раб, ты видел в поместье пленника? Обманешь, я тут же пойму и велю тебя убить.
Раб затравленно кивнул.
— Да, кого-то держат в подземелье, но кого именно, я не видел, туда ходил только переданный свамена Ноэля Шергер, носил ему воду и еду.
— Это он! Он там! — Зунар закричал, одновременно радуясь и чувствую, как закипает от ярости.
— Нет, Зунар! Нельзя! — гаркнул Михан. — Нужно подумать, всё взвесить. Мы должны понять, что они задумали!
Но Зунар не слушал его:
— Отпустите раба, пусть доложит Тиваре, что я приду.
— Зунар, это безумие! — Гасан почти кричал, с мольбой глядя на Зунара. Но тот и слушать никого не хотел.
Преданные молчаливо вывели раба из шатра. Повисла угрюмая, напряжённая тишина.
— Я должен забрать своего сына! — неожиданно воскликнул Зунар. — Или что вы предлагаете? Взорвать поместье вместе с ним? Оставить его там и ждать, когда Нага прикончат Санджея? Нет. Я должен идти. Тивара хочет переговоров, не думаю, что мне что-то угрожает. Они не посмеют убить меня вот так, когда внутри их нара, а поместье окружено нашими бойцами.
Михан устало вздохнул:
— Мы этого не знаем, Зунар. Мы вообще не можем быть уверены, что Санджей действительно там внутри.
— Я всё равно пойду. Расставите снайперов у ворот, пусть наблюдают за окнами и в случае чего подстрахуют. Если же не вернусь в течение получаса, берите поместье штурмом.
Михан прикрыл лицо рукой, Гасан скривился, будто слова Зунара причинили ему боль.
— Мы пойдём с тобой! — сказал Гасан.
— Нет, я пойду один.
Зунар не позволил возражать или останавливать себя, он резко и решительно направился прочь из шатра, жестом отослал ринувшихся охранять его преданных. Он стремительно шагал к дороге, а после свернул к поместью Шергер, где среди фигурных кустарников у ворот, ползала огромная, массивная белая змея Хранитель.
Изана не находила себе места. Она яростно шагала по старинному залу для приёмов из угла в угол, то и дело, подходя к большому массивному банкетному столу, на котором стоял полупустой графин с вином.