— Хозяин, хватит мне нервы делать! Я видишь, как пострадал? — он в лучших традиция одной религии подставил мне щеку. — Говори, что случилось? Опять куда-то вляпался?
Я и рассказал. Григорий выслушал новости стоически. Точнее, секунды две он стоял, а потом заметался по квартире, собирая разные вещи — половник, бутылку водки, одежду, кусок мыла. Либо у него очень большой чемодан, либо у беса истерика.
— Погубишь ты меня, ох погубишь. Без ножа режешь. Это же надо умудриться, с самим Врановым поссориться.
— Я просто других не знал. Нужно было попросить всех посмотреть.
— Очень смешно. Вот на могилке твоей так и напишут: «Веселый и чересчур жалостливый». Далась тебе та початая? Оставил ее бы Врановому.
— Гриша, за языком следи.
Бес замолчал, но все еще зыркал на меня недовольно. Я тоже стал собирать вещи. Хотя больше по инерции. Ведь надо не просто в никуда уходить, а какие-то варианты нового жилья найти. Да еще остатки денег с карты снять.
По инерции первым делом схватил рубежные пожитки — портсигар, кошелек с лунным серебром, тетрадь. Нож и так все время находился со мной. Без него я из дома не выходил. Это все было самое важное в теперешней жизни.
Что до старухиной тетради, то с третьим рубцом там открылось много интересного. И информация про нечисть, с которой я уже встречался, и про ту, о которой даже не слышал. В том числе прилично там было чухонских тварей: линдурм, чюркугрим, глусун, наттравн, мюллинг, гаст, люктгуббе, мье́лькхаре или молочный заяц и прочее. Даже жутко стало, каких только существ нет вокруг. И это еще тетрадь, скорее всего, не открыла мне всей информации, которую собрала Спешница.
Но кое-где сведения были неполными. К примеру, про чертей указывалось, что существуют лесные и городские. Про быт последних написано много, а вот про первых мало. Наверное, не жаловала старуха эту нечисть. Потому я дополнил запись своей рукой. Указал то, что знал сам. Не столько для будущих потомков, сколько и для себя. Тупой карандаш лучше самой острой памяти.
И тут в дверь позвонили. Я уже привык, что если слышу дверной звонок, то ни к чему хорошему это не приводит. Скорее даже наоборот. Но сейчас было особо тревожно. После предупреждения-то Инги.
— Гриша! — прошипел я. — Гриша! Ну-ка быстро ко мне!
Бес нехотя вылез из-под дивана. Угу, будто это укрытие окажется хорошей защитой от Вранового. Еще бы за шторой спрятался!
— Тихонько проскользни в подъезд и посмотри, кто там.
— Хозяин… — жалобно возопил бес.
— Посмотри, я сказал!
Когда выяснилось, что Григорий может пусть и ненадолго, но выбираться наружу, жизнь его изменилось. Само собой, в худшую сторону, как считал бес.
Не знаю, как это работало, но похоже, что Григорий мог проникать через относительно небольшие отверстия. Например, розеток. Чем я и пользовался. Сейчас, само собой, через парадную дверь он не ломанулся, пошел в обход, минуя соседей. Чтобы в конечном итоге выбраться в подъезд в образе кота.
Вернулся Григорий быстро. Более того, вид имел весьма довольный. Значит, там точно не Врановой. Даже от сердца отлегло.
— Женщина, — сказал бес и подмигнул. — Красивая.