За следующим поворотом в конце коридора нахожу Эола. Он над чем-то размышляет, продолжая невидящим взглядом рассматривать простое изображение бамбука. Художник использовал только тушь, и угадать, что это бамбук, можно разве что по форме линий на белой бумаге. Было бы правильнее развернуться и уйти, но я, наоборот, подхожу ближе, вставая рядом с Эолом.
– Рад, что твои порезы зажили, – говорит он мне.
– Благодаря сестре. Рада, что и твои раны прошли.
– Благодаря твоей сестре. Хотя большую часть она же и оставила.
Я оглядываю его привычный придворный мундир с белой рубашкой. Чёрный – это цвет принцев в Каидане. А вот красный…
– Ты сменишь цвет мундира?
Эол осматривает свой наряд. Он наклоняет голову, отчего одна светлая прядь волос падает ему на глаза.
– Наверное, хотя красный не мой цвет, – почти равнодушно отвечает он, вновь выпрямляясь.
Теперь он держит голову выше и меньше ведётся на провокации Ойро, пытается сдерживать себя, отвечать аккуратнее и действовать разумнее. Он часто взвешивает каждую свою фразу, а в его глазах появилось больше спокойствия.
– Когда вы отбываете? – спрашивает он, но по-прежнему смотрит на картину.
– Через полчаса.
– Тогда, вероятно, мы увидимся через несколько дней, при встрече с легионом.
– Я не пойду.
Я ничем не смогу помочь Ойро и Шиуну в борьбе с легионом, поэтому вряд ли Даян решит взять меня с ними. Длительное неловкое молчание выдаёт замешательство Эола, он поворачивается в мою сторону.
– Что ж. Тогда в другой раз, – мне хотелось бы услышать сожаление в его тоне, но он звучит слишком ровно.
Молодой человек берёт мою руку и, как принято в Каидане, целует кисть на прощание. Достаточно быстро отпускает, поправляет одежду и идёт по коридору к выходу. Я чувствую нарастающее недовольство его поведением. Все правильно, учтиво и как нужно, но что-то он или я делаем неправильно. Осталось что-то, что…
– Я прошу.
Эол замирает.
Меня бросает в жар от сомнения, когда он разворачивается и внимательно, даже хмуро смотрит на меня. Я не повторяю свою фразу, а принц и не просит. Просто медленно возвращается назад и встаёт буквально в полушаге от меня, задумчиво глядя сверху вниз.