– Замечательно! – воскликнула мисс Амелия. – А раз дело обстоит так, можем мы взять его с собой для полета на дирижабле?
Мистер Мирт ничего тогда не ответил, потому что задумался, насколько уместно было бы брать с собой Поупа, не рискуя при этом выдать остатки правды о себе всему честному народу. С другой стороны, терять было уже нечего, а Поуп и в самом деле слишком давно не покидал четырех стен. Это было несправедливо по отношению к верному другу, без которого мистер Мирт, довольно беспомощный в быту, давно бы забыл о необходимости пить чай, хотя бы иногда ужинать и время от времени предаваться сну.
Однако именно ввиду того, что Поуп не занимался конюшней, мистер Мирт всегда помнил о лошадиных нуждах, несмотря на то, что слишком часто порывался забыть о своих.
Заведя лошадь в стойло и убедившись, что все в порядке, мистер Мирт пошел к дому. Печальные мысли снова охватили его. Он медленно взошел на крыльцо и надавил плечом на дверь, буквально вваливаясь за порог.
– Что с вами? – пророкотал Поуп, принимая из его рук цилиндр и перчатки.
– Устал, – неожиданно для самого себя пожаловался мистер Мирт. – Был день, полный тяжелых встреч и разговоров. Надеялся дома отдохнуть, но уже понял, что ошибся. Так что я, пожалуй, сейчас что-нибудь перекушу и поеду в ангар.
– Вы не собирались, – осуждающе покачал каменной головой Поуп.
Мистер Мирт вздохнул:
– Когда я занимаюсь делом, все вокруг кажется чуточку лучше. В голову не лезут все эти путаные мысли, похожие на клубок, с которым долго играла кошка. У меня в голове, кажется, липкий кисель, и это не самое лучшее топливо для моих изобретательных мозгов. Боюсь, если останусь сейчас дома, только усугублю собственное плачевное душевное состояние. Так что отправлюсь к дирижаблю и попробую еще раз переделать все расчеты, может, определю наконец, где же допускаю ошибку.
– Если спросят, то где вы? – буркнул Поуп.
Дворецкий все еще выглядел недовольным, однако в каменных лапах уже держал кожаные перчатки и гогглы, в которых мистер Мирт неизменно возился с механизмами.
– Если мисс Эконит, или Цзиянь, или Ортанс… то им скажи как есть. Для всех остальных – я уехал до утра.
Поуп кивнул.
Мистер Мирт во всем предпочитал последовательность. Наметив план, он стремился выполнять его, не пропуская ни единого пункта. Вот и сейчас, решив пообедать, он сделал это добросовестно, до крошки съев все, что приготовил Поуп. Правда, вкуса еды он совсем не почувствовал, но это была сущая мелочь, уже привычная для этого дома. Мистер Мирт все равно никогда не говорил об этом вслух, чтобы не проверять пределы терпения Поупа.
Перед выходом мистер Мирт потратил некоторое время на то, чтобы сменить одежду на рабочую – идеально выглаженный зеленый костюм, в котором он навещал мистера Чейсона Уолша, не подходил для грязной работы. Прихватив саквояж с инструментами, он покинул особняк.
Конь встретил его непонимающим выражением морды.
– Прости, дружище, – пробормотал Габриэль, выводя его из стойла. – Я понимаю, мы совсем недавно вернулись. Я мечтал оказаться дома, но понял, что тут мне только тяжелее. В ангар, мой друг! Надеюсь, близость моего нового детища вольет в меня немного сил!
Саквояж и рабочую одежду он сложил в кеб, а сам вывел коня за ворота и легко взобрался на козлы.
Мистер Мирт и сам понимал, что просто мечется, пытаясь найти хоть что-то, что позволит отвлечься от тяжелых мыслей. А метания еще никогда и никому не приносили пользы. Разве куропатка, испуганно взлетающая из зарослей, не попадает прямо под выстрел охотника? В то время как мудрый лис, затаившись, переждет, пока опасность минует.
Мистер Мирт находился в довольно уязвимой ситуации, осознавая, что мистер Уолш не случайно обратился за помощью именно к нему. С одной стороны, его просьбу можно было расценить как невероятное доверие со стороны бриттского правительства, но с другой… Если заглянуть немного глубже, в те механизмы – а в них мистер Мирт разбирался как никто другой, – что приводили в действие бриттскую политику сейчас, можно было заметить глубокое подозрение в отношении того, что на самом деле произошло зимой.